Каменишник что это: Читать «Вниз и вверх по течению» — Распутин Валентин Григорьевич — Страница 3 — Заработок в сети Интернет. Как заработать на дому в Интернете. Удаленная работа в сети.

Содержание

Читать «Вниз и вверх по течению» — Распутин Валентин Григорьевич — Страница 3

И оно произошло. Молния хлестнула, как обычно, тонким, длинным росчерком, но не погасла, а вдруг, словно запутавшись, закружилась, заплясала и разошлась широким концом, обнажив жуткий голубой огонь. Бешеной, небывалой силы грохот сразу же охватил все небо, раздирая его на части, — оно треснуло и обвалилось.

Мальчишка закричал и упал, не смог устоять, но сразу же опять вскочил на ноги. Он услышал, хотя не в состоянии был ни слышать и ни видеть, каким-то чудом он услышал, как звук раздираемого неба, слабей и легче, но тот, тот самый звук повторился где-то неподалеку от него. В жутком и неожиданно-радостном предчувствии он вскинул голову и увидел, как, ломая лед, выносит середину реки. Ее только-только сорвало, ее полоса была совсем неширокой.

И сразу же упал дождь. Гроза стала быстро отходить, молния взблескивала лишь в одной стороне, на самом краю неба, туда же, совсем присмирев, переместился гром. Небо потемнело и притихло, из него сыпал дождь.

А мальчишка все плакал, не утирая слез, и все смотрел, смотрел на реку, на ее шумное праздничное освобождение, начавшееся ночью, среди грозы, подальше от людских глаз.

…Бог мой, неужели это было?! И было ли это так, как он запомнил, не приснилось ли это ему в чистых и ярких детских снах?

…Еще несло льдины, лед лежал и на берегах, а они ребятишки, уже забрасывали в мутную зеленоватую воду переметы. Вскрывшаяся река была полной и нетерпеливо-быстрой; от ее открытого, свободного движения вокруг становилось сразу просторней и выше; в легком и звонком воздухе со свистом проносились стрижи, снижаясь и чиркая о воду белыми брюшками; звучала капель с нависших над каменишником тяжелых ледяных козырьков; весело и широко играло солнце. Было какое-то особое — чуткое и тайное счастье в том, чтобы, чуть приподняв нитку перемета над водой, слушать, как тюкает рыба наживку; в волнующем ожидании замирало сердце, и весь огромный мир сходился в одну эту тонкую нитку, по которой передавались толчки.

Скоро река выправлялась, освободившись от всего лишнего, чужого, снесенного в нее с гор шалыми весенними речками и ручьми; вода в ней становилась темно-голубой, прозрачной, так что далеко было видно дно; течение натягивалось, находило свою неторопливую, спокойно-быструю силу, которую могло сбить только долгое ненастье. Летом они всей семьей уплывали за реку на сенокос, брали там ягоды, потом грибы; Виктор выпрашивал себе у бакенщика два ближних к сенокосному наделу бакена, по вечерам зажигал их, по утрам гасил, научился не хуже мужиков подниматься в лодке на шесте, управляться с одноручным веслом. Ему доставляло неустанное, бесконечное удовольствие бывать на реке, заглядывать в ее жуткую заманчивую глубину, в сильный вал, испытывая свое счастье, сталкивать лодку и грести от берега, все дальше и дальше, взлетая и проваливаясь в волнах, а затем, удачно вернувшись, считать себя победителем и думать, что река после этого сразу стала спокойней.

В темные осенние ночи дедушка, теперь уже покойный, брал его с собой лучить. В носу лодки ярко и бойко горело смолье, дедушка, широко расставив ноги и терпеливо вглядываясь в воду, стоял подле огня с наготовленной острогой, а он, сидя в корме, бесшумно правил веслом. Река устало и глухо сносила их вниз; в тяжелом металлическом цвете воды слабо поблескивал опавший лист; лопались и меркли пузырьки; где-нибудь посреди реки невесть с чего в спокойную погоду долго держалась на одном месте длинная полоса зыби, мерцающая непонятным волнением, которая затем так же неожиданно, как и появлялась, исчезала. Было сыро и зябко, огонь лишь дразнил недостающим теплом, но было и тревожно-сладостно, необыкновенно на душе — от проплывавающих в строгом молчании склоненных с берега кустов, от таинственных всплесков, возникающих то здесь, то там, от дальнего крика ночной птицы, от сказочной и предательской пляски огня, на который где-то мчится и никак не может остановиться ошалевшая от его сияния рыбина.

Воспоминания, связанные с рекой, жили в нем отдельно от других, и жили теплой душевной печалью, возле которой он часто грелся и отдыхал, перед тем как двинуться дальше. Он понимал: их сберегло детство — все, что относится к первым впечатлениям, сохраняется надолго, может быть, навеки, но в том-то и дело, что из многого другого детство выделило именно их. Тайга не волновала и не пытала Виктора так, как река; тайга оставалась и должна была оставаться на месте, между тем как река могла исчезнуть, уплыть, кончиться, обнажив на память о себе голое каменистое русло, по которому будут бегать собаки. По утрам, боясь признаться в этом даже самому себе, он осторожно шел проверить, не случилось ли что-нибудь с рекой, и не понимал, почему это больше никого не тревожит, почему все спокойны, что река и завтра будет течь так же, как текла вчера и позавчера.

Он расплатился за пиво и вышел на борт. Большое закатное солнце было совсем низко и близко, так что казалось, будто оно не уйдет за гору, а сядет на берегу, и берег в ожидании этого первого, чудесного и опасного прикосновения замер. Его уже накрыла тень от горы, но краски были светлые, ясные и точные, в сплошной зелени листьев легко различались осина и береза, в яру сочно краснела глина. Второй, противоположный берег, залитый солнцем, пологий и пустой, лежал далеко и тоскливо. Похоже, там было болото, высокая темная трава росла неровно, пучками, нигде поблизости не маячила живая душа. Вскоре отошла куда-то вглубь и гора с левой, с западной стороны, и солнце сразу отодвинулось от реки и поднялось выше, стало меньше. По небу понесло дым.

Минут через пятнадцать объявили первую пристань. Теплоход подходил к городу, которого не так давно — Виктор в своих первых плаваниях еще захватил то время — не было здесь и в помине. Построили его быстро и, пока строили, писали и говорили о нем много: в глухой тайге, на голом месте и так далее, хотя по сибирским понятиям то, что лежит у дороги, да еще у железной, уже никакая не тайга. Затем появились другие, более громкие названия и город было притих, но вскоре прославился снова, на этот раз своими демографическими показателями: выяснилось что здесь, если годочки старого и малого сложить вместе, а затем разделить на число жителей, поселился самый молодой народ в стране, который в расчете на каждую тысячу душ больше всех играл свадеб, после чего, естественно больше всех рожал детей. Но с тех пор город отстал кажется, и по этой части.

С реки его не было видно, он стоял в стороне, торчали лишь его высокие разномастные трубы. Но свой причал он на всякий случай имел. Пассажиры обычно пользовались им на обратном пути. Течение здесь сильное, и теплоход поднимаясь вверх, шлепает отсюда до конечной остановки добрых восемь часов, между тем как дорога на электричке занимает всего час. Поэтому наиболее нетерпеливые выгружаются здесь и едут на вокзал. Так было прежде, так, видимо, бывает и теперь. Теплоход наполовину пустеет; лишь на скамьях, обложившись узлами, с бесконечным терпением на лицах сидят старушки да по верхней палубе, не находя себе перед прибытием места, бродят семейные с детьми. Становится тихо и сиротливо: команда занята уборкой, оставшиеся пассажиры почему-то говорят вполголоса, смотрят вокруг задумчиво и печально, а то и вовсе уединяются, надолго прилипают к перилам, уходят в себя. Берега, кажется, не сдвигаются, не сползают вниз, лишь чуть разворачиваются, шевелятся, когда теплоход в поисках наиболее легкого и способного пути ползет то к одному, то к другому из них; но там и там одинаково яростно и шумно бьет о нос теплохода сильная встречная струя, высоко вверх поднимая крупные и острые брызги. Все это Виктору предстояло снова увидеть и испытать на обратном пути, но прежде он, помнится, любил эти последние длинные и томительные часы, потому что ехал из дому и никуда не торопился; нетерпение и пустая суетливость других, кто то и дело выбегал смотреть, сколько еще осталось плыть, заставляли его недоумевать: неужели, думал он, они не понимают, что в этом ожидании надо исходить не из расстояния и не из скорости, а из времени, указанного в расписании, которое осуществится именно в свой срок, как бы быстро ни двигался пароход. Знай, что ты приедешь ровно в девять часов вечера, ни минутой раньше, и до тех пор спокойно спи или читай книжку, а не изводись и не дергайся зря — мимо не провезут.

Павел Павлов — LiveJournal

“Долго и о многом размышлял я сам с собой, исследуя и себя, и свое благо, и то зло, коего следовало избегать. И вдруг я услышал голос, звучащий то ли снаружи, то ли внутри меня, мой ли собственный, а, возможно, и не мой (и это есть то самое, что я хотел бы знать — но не знаю)”. Цитата из Блаженного Августина звучит за кадром фильма “Сибирь”, нового психоаналитического экзерсиса Абеля Феррары.

Предыдущий, “Томмазо”, до сих пор вспоминается мне, и сам герой, филигранно и свободно сыгранный Дефо, и вольное, музыкальное течение истории. И детали, и личная, правдивая интонация. Ясное, вальсирующее кино, с добрыми приветами Кассаветису, Олтмену, Аллену, Джармушу. “Плохой” Феррара изображает хорошего человека или того, кто очень хочет им стать, это даёт — при всей расслабленности формы – нужный нерв, без которого я не воспринемаю ни кино, ни живопись, ни музыку. В “Томмазо” я чувствую свой нерв, свою историю и смотрю на героя, как на пример для подражания (возможно, подсознательно, как на мечту об отце). Теперь я спрашиваю себя иногда: “Как бы это сделал Томмазо?” Он бы попытался придти к согласию. Жена, ребёнок, семья – это мир, в котором он хочет стать своим, который он любит, за который болеет, понимая его хрупкость, сложность. Есть у него и другой мир, его искусства. Но главным искусством, о чём и рассказывает Феррара, становится балансирование между Я и МЫ. Ни одну из сторон нельзя обижать, с каждой нужно договариваться, каждой ты нужен. И без какой-то одной подлинная жизнь, особенно мужчины, невозможна. Каждая клетка фильма проникнута этой мудростью. Призывом терпеть, смиряться, глушить самолюбие, правильно расставлять приоритеты, относится серьёзно, но легко к вызовам судьбы, признавать свою слабость. Быть открытым. И… скромным.

Первые же кадры “Томмазо”, такие дышащие и незатейливые: человек идёт с пакетом в магазин, с уважением к продавцу совершает покупку. Он весь фильм будет ходить, в одном месте, вынужденно, проедет в такси, в окна которого заглянет вечерняя Италия. Томмазо – режиссёр с именем, но у него нет своего крутого авто, нет дорогой одежды, у него нет потребности в какой-то особой обеспеченности. Скорее всего у него нет своего аккаунта в соцсетях. В этом своём casual он далёк от педантичного, ухоженного, внешне собранного Пазолини, изображенного тем же Дефо у того же Феррары (также замечательный, пронзительный фильм). Впрочем, этот внешний лоск, чёрные очки, костюм, даны Феррарой в верном ключе, ни как прихоть гения, какая-то показная, нарочитая стать, а как своеобразная защита, кокон для чувствительной, ранимой души, робкой души мальчика, выросшего в далёкой деревушке Версутта, посещавшего мессы в небольшой церкви Святого Антония и как-то расковырявшего во время одной из них известковую стену, за которой вдруг обнаружились старинные фрески, до этого никому неизвестные. Здесь же, в этой деревне (возможно, так завещал сам мэтр), могила Пьера Паоло, скромная плита, а рядом с нею плита мамы, простой крестьянки, к которой, как пишут, “он был ближе”, отсюда и его “пролетариат”, актёры с улицы, левые высказывания.

Тут у меня некоторые претензии к Ферраре: если он уходит от Пазолини-политика, то недостаточно раскачивает его в сторону того самого “сокровенного” человека, связанного с матерью, с корнями, со всем, о чём Пазолини пишет в “Лютеранских письмах”, к примеру об обычных вещах повседневности, как о главных наших наставниках. Но не взятая тема там берётся сполна в “Томмазо”, происходит удивительная, творческая взаимосвязь, художник Феррара протягивает нить, плетёт, соединяет, как самый лиричный паук на свете.

Куда ведёт эта нить?

Куда ведёт его героя, не создающего вокруг себя шумихи, не заражённого соцсетями, уставшего от скандалов, бурной юности и отчаянной зрелости? В Сибирь. В домик, окружённый снегами. Домик – как наивысшая форма аскезы, вдали от улиц Нью-Йорка, Неаполя, Рима, отелей, стрип-клубов, наркоманско-алкогольных притонов, где жил Феррара девяностые, двухтысячные, один, с женщинами и своими героями. Холодный пол, слабое тепло от тлеющих углей в русской печи – вот куда привёл себя и своего зрителя плохиш Феррара, для самоанализа, для разговора с умершим отцом, для воспоминания о матери, чтобы решительно и спокойно посмотреть в ужасы прошлое и в грядущее. Безжалостными и очищаюшими ветрами воображаемой, внутренней Сибири он когда-то обдувал Стросс-Кана, выбрасывал виднейшего политика из рутины денег, лжи, секса в марево стыда и скромности. С этого фильма для меня начинается самый интересный Феррара. Не только искренний, но и профессионально “спелый”. Мастерство его стало отточенным.

И вот думаю: если в его фильме уже заговорили по-русски, если он согревает персонажей русской водкой, если его молодая жена – славянка, то почему бы ему, осознавшему красоту тихой, аскетичной, несветской жизни, не сделать фильм, например, о нашей балерине Улановой (соло для жены)? Не нужно Большого или Ковент-Гардена, достаточно взять одинокую квартиру на Котельнической, маленькую кроватку, где спала выдающаяся женщина, зеркало её мамы. Проход по стеночке театра, кормление лебедей со студенткой, августианские вопросы перед тем же зеркалом – немного нужно мастеру для камерного сочинения, которое бы развило, украсило его “интимный дневник”. Не знаю, кто ещё лучше старого маргинала и грешника сможет сегодня создать портрет глубокой скромности, в которой, на мой взгляд, назрела острая необходимость. Соавтором сценария мог бы стать Буковски, но его уже давно нет.

Подготовка к ОГЭ.Синтаксис и пунктуация.

Подготовка к ОГЭ. Пунктуация.

I.Встретился мне однажды куст черемухи, (1)увешанный спелыми плодами. Я остановился и стал есть вкусные черные плоды, (2) а косточки,(3) не глядя,(4) бросал под ноги. Вскоре под ногами кто-то стал явственно шуршать,(5) и я увидел бурундука. Была на носу поздняя осень, (6) а кормов у бедняги запасено, (7) видимо,(8) мало. (C.Устинов)

Выпишите цифру, обозначающую запятую при обособленном определении.
Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложного предложения, связанными

сочинительной связью.
Выпишите цифры, обозначающие запятые при вводном слове.
Выпишите цифры, обозначающие запятые при обособленном обстоятельстве.

II.Если нет урожая орехов,(1) бурундуки запасают семена трав. Забавно смотреть,(2)как, (3)привстав на задние лапки,(4)передними он сгибает,(5)иногда наваливаясь телом,(6) какую-нибудь травинку с созревшими семенами. А то прыгает,(7)пытаясь схватиться за вершинку,(8) и пригнуть стебель. Быстро вышелушив семена,(9)бурундук отпускает стебель, (10)тот с шорохом распрямляется,(11)а бурундук мчится домой.

(C.Устинов)

1. Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложного предложения, связанными

подчинительной связью.

2. Выпишите цифры, обозначающие запятые при обособленном обстоятельстве.

3. Выпишите цифру, обозначающую запятую между частями сложного предложения, связанными сочинительной связью.

4. Выпишите цифру, обозначающую запятую между частями сложного предложения, связанными бессоюзной связью.

III.Саня ахнул и невольно приостановился, (1)когда, (2)спустившись с горы и вывернув из-за последнего дома поселка,(3) увидел он утром на площадке,(4) где притормаживал поезд, огромную толпу народа. Поезд шел медленно и неровно,(5) подергивая старый скрипящий вагон. Пошел дождь, (6)но никто из них ничем не отозвался на него,(7) не заторопился в шалаш,(8) каждый еще больше заторопил руки. Дождь,(9) падая на кустарник,(10) шумел густо и звучно;(11) мокрую ягоду брать стало трудно,(12) она давилась,(13) мялась,(14) к рукам налипали листья.(В.Распутин)

1.Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложного предложения, связанными подчинительной связью.

2. Выпишите цифры, обозначающие запятые при обособленном обстоятельстве.

4. Выпишите цифру, обозначающую запятую между частями сложного предложения, связанными бессоюзной связью.

IV. И тут на столике с телефоном обнаружил телефонную трубку,(1) забытую,(2) очевидно,(3) мастером.

Для нас,(4) детей, (5) эти дни общей тревоги,(6) напротив,(7) в Разводной прошли шумнее и веселее обычных,(8) потому что купец Баснин прислал к нам своих сыновей,(9) чтобы удалить их в безопасное место на случай пожара……,(10) но дня через два гости наши вернулись в отчий дом,(11) и у нас снова воцарился прежний порядок.

2.Выпишите цифры, обозначающие запятые при вводном слове.

3. Выпишите цифры, обозначающие запятые при уточнении.

4. Выпишите цифры, обозначающие запятые при обособленном определении.

5. Выпишите цифры, обозначающие запятые между частями сложного предложения, связанными сочинительной связью.

Ответы:

I.1)1 II. 1)1,2 III. 1)1,4 IV. 1) 8,9

2) 2,5,6 2)3,4,5,6,7,8,9 2)2,3,5,9,10 2)2,3,6,7

3)7,8 3)11 3)6 3)4,5

4)3,4 4)10 4)8,11,12,14 4)1,2

5)10,11

2013 год № 3

Геннадий РУССКИХ

Маслопупик

Рассказ

Поселковый моторист Виктор Васильевич Колобов третий день кряду был в завязке, что привело в сильное недоумение и замешательство местную пьянь. Колобов даже не подозревал, как много дружков-корешков собутыльников он заимел за год своего пребывания в этом дальнем северном поселке. И вот своей завязкой он внес в их откатанные и предсказуемые отношения небольшой диссонанс. Несколько раз за день, делегациями по двое-трое, они беспардонно заваливались к Колобову, рассаживались на скрипучих панцирных кроватях, клянчили деньги и, без особых усилий получив их, с неподдельной тревогой справлялись, уж не тронулся ли Витек умом, а убедившись, что не тронулся, начинали зубоскалить и подначивать с явным желанием спровоцировать и вывести его из себя. Но Колобов упорно не вставал с залежалой кровати в небольшеньком РЭСовском* общежитии, заговорщицки помалкивал, загадочно поблескивал глазенками, стоически отвергал все, что сочувственно, навязчиво, весомо и зримо предлагалось ему, начиная от сладкоприторного портвейна «три семерки», прозванного в поселке «боингом», до всякого рода парфюмерии, включая даже такой редкостный напиток, как «тройнуха».
— Слышь, Витек, ты случаем не концы собрался откинуть? — сипло-пропито спрашивал черный, как смоль, в многодневной щетине местный бич Сашка Сахаляр, наливая полный стакан «боинга», купленного на деньги Колобова. — На, пей, не пугай народ.
— Ну, че ты докопался до меня, как пьяный до радива, — беззлобно отмахивался Колобов. — Сказал, не буду, значит, не буду, и отвали моя черешня.
Сашка допивал бутылку один, пьяно вытирал немытой ладонью щетинистый подбородок, нюхал корочку и, стеклянно помаргивая, недоуменно пожимал плечами, уходил, чуть ли не с опаской поглядывая на своего еще три дня назад наизакадычнейшего другана-собутыльника.
Было отчего Сашке насторожиться: видеть Колобова трезвым было для него в диковинку, потому как пил Витек в будни и в праздники, утром, в обед и вечером. Пил, по его же выражению, всё, что горит, и все, даже РЭСовское начальство, привыкли к его ежедневному поддатому состоянию и махнули рукой.
Но больше всего вызывало недоумение, что Виктор Васильевич Колобов совершенно сознательно, не страшась последствий, отвергал, а точнее пренебрегал угощением, считавшимся в этих местах высшей степенью уважения. Тут уж действительно ни в какие ворота. Не понять, не принять, туши свет, как говорится. И потому Сахаляр, прежде чем выйти вон, на минутку задерживался у двери, кивал кудлатой головой и пьяно прикрывая веками свинячьи глазки, сочувственно смотрел на Колобова, громко вздыхая — жалел. Добрая душа у Сахаляра, особенно в подпитии.
— Иди, иди, жалельщик, — тронутый Сашкиным участием все же нетерпеливо выпроваживал его Колобов. — Если нет тяму в голове, так ни хрена ты не поймешь.
— Где уж нам, султана́м, — уже за дверью бурчал Сашка.
Дверь захлопывалась, Колобов облегченно вздыхал, закладывал по-мальчишечьи худые, бледные в наколках руки за голову и, вперив свой мечтательный взор в засиженный мухами и прокопченный табачным дымом дощатый потолок, предавался сладким и желанным грезам. В последние три дня он совсем потерял голову. Кажется, в его расхристанной, бобыльной, неустроенной жизни намечались глобальные перемены. Ожидал он их так долго, что казалось и не дождется вовсе. И вот третьего дня, его, полусидя кемарившего с потухшей беломориной перед допотопным телевизором, огорошили неожиданной новостью: его, бывшего зека, моториста от Бога, пьяницу и бобыля пообещали… женить! На хорошей женщине с собственным домом, хозяйством, еще не старой, с двумя детьми. Да это же самое, что ни на есть то! В яблочко! Будто кто тайно влез в его, еще не до конца изъеденное водкой, серое вещество и подглядел его сокровенные мысли. Господи, неужели его скитальческой, необогретой жизни приходит конец? Кранты?! Эх, мать честная…
«Вишь, как судьба-то накатывает, каким валом обдает, — думал Колобов. — А я еще, придурок, сюда ехать не хотел. Все братцы-тунеядцы, алкаши несчастные, запели как один в дудочку: мол, куда ты поедешь? Это же всем дырам дыра, что даже нам там делать нечего. Испугали бабу мудями. Да я по таким дырам уже десять лет болтаюсь, как вошь в рукомойнике. Выходит, не зря болтался. Вишь, и мне кое-что начинает откалываться. Эх, только бы не сорвалось, только бы ухватить удачу-то за жабры, а там бы уж я…» И рой желанных мыслей теплой трепетной волной обдавал Колобова. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из-под худого вялого подреберья и светящимся мячиком заскачет по давно не мытому полу.
Но что же произошло? Откуда же он взялся этот долгожданный благодетель, который намеревался преподнести Колобову такой подарок судьбы?
А предыстория была такова. Несколько недель назад на поселковый участок электросетей, где обрел временную пристань Колобов, приехала на строительство сарая и рубку просеки бригада студентов — шумных, дерзких, бесшабашных. Поселили их в те же теснопрокуренные апартаменты, где в углу, у стены стояла кровать Колобова, накидав прямо на полу свалявшиеся ватные спальники. В первый же день по приезде студенты отметили свое прибытие тем, что напились до чертиков, громко, на весь поселок орали под гитару ультрамодные, вперемежку с блатными песни, сьели без зазрения совести у Колобова месячный запас тушенки, неведомо каким нюхом нашли и выпили припрятанную в батарее водяного отопления бутылку «боинга» и под занавес чуть не поддали, или, по их выражению, чуть не «накатили» самому Колобову, когда тот принялся робко роптать на такой наглый произвол.
— Ну, ты, дядя, загрузился, — сузил недобро глаза и привстал светловолосый кучерявый студент. — Ну, загрузился дюлячками. Придется тебе заехать в дыню.
— Точно, — хором заорали несколько пьяных глоток. — Тыныч-тырын-тыныч, кому-то надо в дыныч. Ха-ха-ха.
— Слышь, Паша, прекрати наезжать на человека, — не слишком решительно попытался осадить задиру единственный трезвый студент, который, как выяснилось позже, был у них за бригадира.
— Прикинь, Гена, этот хреноплет решил прикурковать флакон «боинга» и не дать нам накатить винишка, — не сдавался кучерявый. — Надо привести дядю в чувство.
Колобов затосковал, понял, что дело запахло керосином. Он был уже и не рад в душе, что ввязался. Хрен с ней с этой бутылкой, нашел чего жалеть, больше пропадало. А парни крепкие, молодые, незнакомые, еще изувечат. Колобов ретировался, присмирел в своем углу, обиженно посасывая беломорину. Но что-то треснуло в напряженно пьяной атмосфере, как это всегда бывает, и Колобов вдруг нежданно-негаданно сделался центром внимания всей честной компании.
— Слышь, батяня, — подошел к нему высокий, спортивного вида студент, которого все уважительно называли Борисычем. — Ты не делай обиды, видишь, этот хреноплет кривой, как турецкий ятаган, базар не фильтрует.
— Да ладно, чего там, — полуобиженно произнес Колобов и совсем по-детски шмыгнул носом. — Мне не жалко, но надо ж по-людски…
— Тебя как зовут, батяня?
— Витькой.
— А по батюшке? Или у вас отечества и отчеств тоже нет?
— Чего? Васильич я…
— Короче, мы все с этой минуты будем обращаться к тебе уважительно — Васильич. Слышали, хреноплеты? Прошу плеснуть этому крутому мужику несколько капель искристого «боинга»…
«Боинга» Колобову плеснули, посадили его за стол, где вперемежку с толсторезаными кусками хлеба, крошками и вскрытыми банками тушенки ежились похожие на опарышей окурки, и мимолетная, острая, как бритва, обида стала стихать в его душе. Скоро он уже со всеми перезнакомился, сходил в участковый гараж за еще одной припрятанной бутылкой, и шумная попойка продолжалось почти до утра, пока утомленные дорогой, громкими песнями и сморенные возлияниями студенты ни ткнулись кто куда и ни уснули мертвецки.
Колобов же посидел еще за столом один, склонив голову и бубня запомнившиеся строки из популярной у студентов песни:

Гитара с треснувшею декой
Поет, смеется и рыдает,
И зачарованные зеки
На нарах пайку доедают…

Обида прошла окончательно и появилось совсем новое чувство какой-то душевной приподнятости, точно сбросил с себя Колобов десятка полтора годочков, когда также с дружками напивался до чертиков и куролесил по деревне, таская для фарсу нож за кирзовым голенищем.
Вдруг он вспомнил, что его называли в разговоре не раз батей и батяней. Колобов забеспокоился и несколько протрезвел. В общем шумном и бесшабашном веселье он как-то не обратил на это внимания, а сейчас вот… Батя… Хм… Ну какой он батя? Ему всего-то ничего — тридцать пять. Разве это возраст? Батя… Ишь вы, сами вы бати.
Колобов встал и, пошатываясь, вышел в гаражный пристрой, где стоял рукомойник, заглянул в зеркало с ободранной по краям амальгамой. На него смотрела нездоровая, почти совсем лысая, как гладкое бабье колено, вытянутая физиономия с оттопыренными ушами, худая, желтушного цвета, с редкими прокуренными зубами. Не придавали ей молодцеватости даже узкие, как у породистого одессита, дерзко заверченные вверх белесые усики.
— Мда-а, — пьяно икнул Колобов и провел рукой по лицу, будто смывая наваждение. — Батя…
Он пнул кирзой дверь, вышел на воздух. Шел проливной дождь без ветра, и шум его почти перекрывал плеск текущей в нескольких шагах перекатистой мутноводной речушки. Колобов подставил лысину под дождь и долго стоял так, пока основательно не промок. Ни крика, ни взлая, ни рокота машин, только глухая таежная ночь да шум небесных вод. Поселок спал, укрытый плотным облачным пологом, и даже собаки — а их тут своры — молчали, попрятавшись от дождя.
«Наверное, и старатели не мониторят, — подумал отчего-то Колобов, повернув голову в сторону, откуда бежала мутноводная речка, верховья которой, он знал, были точно шрамами изрыты работой земснарядов старательской артели. — Сидят по вагончикам. В такой ливень добрый хозяин и пса не выгонит на улицу».
— Да-а, батя, — повторил он вслух и, зябко поежившись, пошел спать.
Шли дни. Колобов привязался к студентам. То, что произошло при первой встрече, скоро забылось и на поверку оказалось, что все они неплохие компанейские парни, и если их заносило порой куда-то не туда, то только под бедовую пьяную лавочку. Даже самый задиристый, который чуть было не «накатил» Колобову и под мухой уже искавший приключений в поселке, трезвым оказался редкостным добряком и тихоней. Звали его Пашей-черепашей.
С первых дней к Колобову они стали относиться как к сверстнику, были с ним порой насмешливо снисходительны, посмеивались и только изредка, когда уж совсем шли в разнос, доходили до прямого зубоскальства. Но это не досаждало ему, не бросалось в глаза со стороны, было, что называется, в меру. А где-то в глубине души неосознанно даже нравилось ему, потому как он чувствовал, что парни приняли его в свою компанию, считают за своего. Наверное, и они поняли, что Васильич человек беззлобный, простодырошный, услужливый, не подлый, имеет золотые руки и, хоть пьяница, не совсем чтобы бомж.
А скоро эти отношения переросли для Колобова в крепкую привязанность. Он стал скучать и даже злиться, если парни всей бригадой уходили без него на танцы или в кино на несколько часов. Ворча себе под нос ругательства от обиды, что его кинули одного, Колобов напивался, «заедая» зелье незаменимым «Беломором».
Вроде ничего не изменилось, но как-то по-другому потекла его жизнь. Напитываясь, точно масляная вехотка, бьющей ключом энергией парней, он сам точно помолодел душой и невольно ловил себя на мысли, что чаще стал вспоминать свои молодые годы — «фазанку», колонию, о которых почти совсем забыл, точно их и не было в его расхристанной наперекосяк жизни. И ему даже в голову не приходило, что очень скоро студенты уедут восвояси, закончив стройотряд, в шумный город, которого Колобов никогда не любил, а для него наступят снова пьяные, однообразные, как две капли «боинга» похожие один на другой, дни в сообществе с Сашкой Сахаляром. Человек он, конечно, неплохой, но шарабан у него варит ровно настолько, чтобы сообразить на бутылку «боинга».
Нет, пить Колобов не бросил. Все так же в заначке у него стояло вино, и пока он возился с трактором — он называл его любовно «соткой» — за день не раз прикладывался к горлышку и был всегда в приподнято-возбужденном состоянии. Но это как-то само по себе ушло на второй план. Его подкупающе тянуло на разговор с новыми людьми, потому как казалось, и думали они по-другому, и спрашивали с любопытством, и слушали с интересом. А у Колобова столько накопилось в душе за время кочевья по северным поселкам, что лилось через край, ныло, тянуло, моченьки не хватало, как хотелось выговориться.
Особенно нравился ему тот высокий парень, которого все уважительно называли Борисычем. Мог он мимоходом, между делом, с хиханек да хаханек завертеть такой разговор, который заканчивался потом глубоко за полночь.
— Васильич, ну скажи: почему ты пьешь? — хлебая щи, сваренные из концентратов, начинал канючить Борисыч. — Каждый день, да еще несколько раз на дню. Так недолго и боты прикусить, в смысле в ящик сыграть. Ну, какая от этого польза, а? Ты бы хоть по бабам бегал, все не впустую. А то одних ханыг поселковых поишь. Они ж халявщики.
Колобов желтозубо склабится, смачно шмыгает носом, блестит глазенками.
— Так я, может, и пью оттого, что баб нет. Жизнь ведь у меня пошла через пень-колоду, поломатая житуха. И вот пока не пью, всякая дребезделка в голову лезет, зудит, тянет за душу. А поддал — там уже другой коленкор.
— Пьешь вот, помрешь же…
— Ну и хрен с ним, нашел чем пугать, дивить баб мудями. Я ишшо смерти не боялся, пусть она меня боится.
Колобов хорохорится, подергивает плечиками, хотя если по правде разобраться, то не из чего. Изрезан вдоль и поперек, перенес шесть операций, больные почки, печень, желудок, мочевой пузырь. Надорван, как сивый мерин, вечно брюхо, — хотя какое уж там брюхо! — перетянуто тугим бандажом. Зато винополка — дом родной. Однажды его так скрутило с похмелья, что студенты переполох подняли, думали, отдаст Васильич Богу душу. Нет, отошел. Живучий оказался, холера.
— А помру — есть кому вспомнить, помянуть, — продолжал Колобов. — Я ить зла никому не сделал, одно добро только.
— А живешь-то для чего?
— А что б помереть, — смеется Васильич.
— Что ж не помираешь?
— Да были возможности, но бог миловал, вишь куда кривая вывела.
— Ты, по ходу, птаха-то здесь залетная…
— Ох, корешок, сколько я облетел, тебе и не снилось, поди. Погоди-ка, счас…
Колобов суетливо подбегает к кровати, достает из-под подушки пузатый флакон тройного одеколона, прямо из горлышка делает несколько глотков, не только не морщась, но почти с удовольствием, обдавая пространство сладко-парфюмерным духом.
— Счас, счас, — нетерпеливо шмыгает он носом.
Дунув в беломорину, закуривает, смачно затягивается. Потом гнездит свое долгое худое тело у стенки, садится на корточки. Острые коленки торчат чуть не выше желтой плешины. Он в майке, на худом, бледнокожем, по-стариковски дряблом плече лихая наколка: «Пока не выпью водки на луне, не дам покоя сатане». Это смотрится смешно. Колобов тычет в наколку длинным сучковатым пальцем, слегка бравирует:
— Вишь, все прошел. Хлеб колхозный продал, еще по молодости, и умыкали на пару лет. Там и хлеба-то было пару мешков… Думал, условные дадут, нет, на общак. Вот с тех пор и мотает меня судьбина по белу свету. Сам-то я родом с Восточного Казахстана. Деревня там… Дом, мать, батя. Забыли уж, поди, я ить им не пишу, не звоню. Может, отпели уж давно, оттого и копчу пока белый свет…
В комнате тихо. Только мухи зудят, назойливо лезут в лицо, кусают больно, до волдырей. Ничто их не берет — ни липучка, ни дихлофос. Колобов обмахивается рукой, продолжает:
— Есть, что вспомнить. Я ить, бывалоча, на трех такси сразу езживал, один…
— Ну-ка, ну-ка, — нарочито громко вскрикивает Борисыч, — что это тут еще за теневой воротила выискался. Это как это, на трех-то сразу?
— Тебе такая житуха и не снилась, поди. Тогда среди северян это шибко в моде было. Кураж это, конечно, был, дурь. Это называлось хлестануться, выпендриться, значит. Как езживал? А так: одна тачка меня везет, другая — шмотки, а третья — спецрейсом шляпу. Понял?! Вот так я к своей второй жене и закатил. Хотел попервоначалу шик ей в глаза пустить, мол, вот я какой фон-барон. А потом заробел — у нее ведь образование высшее, медицинский закончила. А я кто? Маслопупик, вечно с гайками да железками, с ног до головы маслопупик. Ишо, думаю, обсмеет. А я смерть этого боюсь, сразу тушуюсь и чувствую себя букарашкой. Знаю ведь, что не надо так, а все, как малое дитя…
— Так ты, Васильич, еще, по ходу, и половой гигант?! Сколько же у тебя жен было? — оживляется и откровенно удивляется Борисыч.
— Да не много, две. Могу паспорт показать, если не веришь. Обои законные. От первой сын уже большой, слышал, тоже начал с тюряги. Ну, да та была стерва, ух стервозина. Сколько я от нее, собаки, рогов переносил… Да и женился сдуру, по молодости, после фазанки в райцентре. Да и не любил ее совсем, оттого и прожили недолго. А вот вторая… — Колобов затягивается, молчит минутку. — Рахиля, Рая, значит, по-нашему. Вот эту любил и до сих пор люблю.
— Так вернись.
— Ты че? — искренне удивляется Колобов. — Посмотри-ка на меня! Я моложе был, со всеми зубами и то считал себя не парой ей, а тут… Не-е-т! — говорит Колобов, в общем-то, спокойно, без явного сожаления. Видно, давно в нем все перегорело, убито водкой и сильно его не тревожит.
— Я ведь, знаешь, какие подарки делал Раюхе? — огонек беломорины освещает лицо Колобова. — Один букет только за стольник советскими покупал. Подъезжал на тачке к ее дому, заходил в подъезд, ставил к двери какой-нибудь шикарный подарок, ложил букет, прятал в него пачку десяток, хрустященьких, нажимал на кнопку и убегал. Шеф ждал у подъезда. Послушаю внизу, как только дверь откроется — шасть в тачку и ходу.
— Где ж ты столько бабок огребал?
— Эх, чухня ты этакая, — Колобов улыбается открыто и добро. — Я ж почти всю зиму безвыездно на своей «сотке» по тайге рассекал, по участкам по зимнику всякую дребезделку развозил, ну, там жратву, горючку. У нефтяников. Погодь…
Колобов снова откидывает подушку, отвинчивает пробку. Видно, как катается его задранный кадык. Он не морщится, только дышит, как запаренная лошадь. И весь он с головы до ног напоминает это животное, но только изработанное, надорванное и готовое в расход. Гнездится у стены, болезненно худой, мослатый. Глаза блестят, изрядно потревоженные зельем.
— Эх, мать честная, было времечко! Полгода проблукаю по тайге один-одинешенек. Жратва, правда, хреноватая, одни концентраты. Через нее вот все зубы потерял. Зато, когда возвращаюсь по последнему льду: ну, ты, ясное море, — встречали на базе, как Горбачева! Ково там, лучше! На руках носили, гадом буду, не мету! И вот после такого приему шел Витек в кассу, огребал зараз тыщ пять или шесть деньжат, после неделю гудел в поселке, да так, чтобы небу жарко стало. А ближе к лету на материк сматывался. Там за пару месяцев все спускал. Что деньги? Дерьмо собачье. И снова на свою «сотку». Вишь как сижу? Я вот так, на кукорках, могу хошь сколько просидеть. В «сотке» так привык, за рычагами ведь всю зиму…
Папироса в длинных пальцах Колобова давно истлела и потухла. Уже поздно, парни кемарят. Один Борисыч слушает. Не поймет только Колобов — из интереса или из уважения?
Отличный парень Борисыч. Высокий, стройный, жилистый. Модный зачес сухих, здоровых волос. Борода пробивается густая, породистая. Даже здесь, в этой северной дыре, следит за собою Борисыч. Следит не по-бабьи, чего Колобов до отвращения не терпит в мужиках, а хорошо, по-мужски. От него потягивает редким в этих местах одеколоном, почти каждый день на нем свежая, с вечера постиранная рубаха.
Борисыч насмешлив, но не зол, а порой даже до расточительности добр. Это больше всего подкупает Колобова, тянет к парню. Нравится непререкаемый авторитет Борисыча среди ребят, какую ерунду ни выдумает — они тут же, как попугаи, начинают долдонить вслед. А уж в политике… Здесь даже и возражать ему никто не пытается, любого за пояс заткнет.
Нравится Колобову и как ест Борисыч — не спеша, не жадно, как подобает мужику с достоинством. Нравится, как читает парень журнал «Огонек» — страстно, с восклицаниями, как смотрит телевизор — азартно, живо, с репликами, с притопом и прихлопом. Нравится, как рассказывает что-нибудь, как кривляется, передразнивая Колобова и ребят, как врет. Виртуозно, с упоением. Отличный парень Борисыч. Сейчас вот поздний час, а сидит ведь и слушает. Разве это не уважение? И кажется, сопереживает. И глаза… нет, глаза холодноваты. А вот лицо вроде грустное. Хотя, поди ее, разбери современную молодежь.
Заворочался спросонья Паша-черепаша, отнял голову от подушки.
— Васильич, завязывай базар. Бу-бу-бу да бу-бу-бу. Выспаться надо, завтра на просеку.
— Счас, счас, — покладисто вздыхает Колобов. — Эх, Борисыч. Если по правде сказать, надоела мне до чертиков житуха такая. Порой в петлю охота залезть. Ну что, кто я здесь? Бич, бомж… Что у меня есть? Кровать вон и та казенная, да чемодан. Сегодня же могу встать, встряхнуться и аля-улю — рванул в другое место. А там опять то же самое. А так охота пришвартоваться куда-нибудь, осесть на постоянку и ни шагу никуда. Невезуха какая-то… Жил в Бомбее — Бодайбо, значит — сошелся с одной дурой… Ничего путного, пили да дрались. Бил ее до синяков, пинал. Потом думаю: зачем? Убью как-нибудь, и снова тюряга. А там несладко. Сбежал сюда, а здесь че? Веришь, нет, мечта у меня уже давно есть затаенная: думаю, попадись мне счас путная бабешка, пусть даже и старше меня лет на десять, только чтоб с ребятишками — смерть как их люблю — все бы бросил и сошелся. Пить бы бросил. Не веришь? Гадом буду… Я могу. Я как-то полтора года в рот не брал. Не веришь? Не веришь… А зря, я не мету, точно бы бросил. У меня вить золотые руки. Видел, у начальника полку замастырил? Полпоселка переходило смотреть. Трактор… да любую технику знаю от и до. Что знаю, то знаю, без базару. Я бы все в доме замастачил, жила бы как у Христа за пазухой. От так от… Погодь.
Колобов допивает флакушку, смешком говорит:
— Слышь, а может, через газету об этом написать, а? Я читал как-то, так мол и так, мужчина средних лет, высокий, это… Хотя… Стыдно, поди, хе-хе… Ладно, давай спать, Борисыч, а то уже скоро болдоха взойдет…
Хороший получился разговор, душевный такой, размягченный. Как братья поговорили. Не раз потом Колобов вспомнит об этом.
А три дня спустя огорошил Борисыч Колобова таким известием, от которого задрожало все внутри у мужика. Прибежал Борисыч глубоко за полночь, задыханный, возбужденный, и с ходу выдал:
— Ну, Васильич, с тебя причитается. Короче, не расплатишься до конца дней своих. Нашел я тебе то, что ты ищешь.
— Ну-ну, — настроился Колобов на шутку.
— Зря нукаешь, Васильич, невесту я тебе нашел.
— Ага, заливай, — продолжал улыбаться Колобов.
— Ты что, не веришь? — почти разозлился Борисыч. — Ну и летай, пташечка, одна. Я тебе больше, Васильич, вообще слова не скажу. Понял? Иди колупайся со своими гайками да железками. Как ты себя назвал? Маслопупик? Вот-вот, ты и есть этот самый маслопупик с чугунной башкой, до которой вообще не доходит здравый смысл. К нему по-доброму, а он рыло воротит. А еще разговорился: я бы, да я. Головка ты от бульдозера. Забулдыга. Я все сказал. Гуляй, Вася.
— Постой, постой, Борисыч, — видя, что парень не шутит, посерьезнел и Колобов. — Да погоди ты, остынь, че раздухарился. Ты че серьезно, без базару? Какую невесту? Ты не метешь?
— Васильич?!
— Стой, — сглотнул слюну Колобов. — Давай по порядку, что за баба? Откуда?
— Возле метеостанции живет, знаешь, там возле поля дома…
— Ну? Ну?
— Хрен гну. Короче, я к дочке ее подкатил. Сидим, трекаем на лавочке, ну и все такое, сам понимаешь, по лифчикам да по трусикам. Тут мать ее из калитки выходит. «Что, — говорит, — веселитесь, молодежь?» Я в ответ: «А что нам, молодым да неженатым». А она: «Я-то, похоже, отвеселилась». А сама молодая, ну года сорок два, сорок три, не больше. Ну сколько ей, если старшей дочке только-только стукнуло восемнадцать, а вторая вообще пацанка, в третий класс ходит?
— Если выскочила скороспелкой, то и вообще лет сорок.
— Ну вот. Я ей и говорю: «Что это вы себя в старухи записали? Вы еще самое то». Хотел поконкретней сказать, да дочки постеснялся. Обиделась бы, а у нас с ней все на мази́. Мать-то грустно так: «Кому я нужна, вдова, да еще с таким привеском, Двое ведь у меня, кто позарится». И со смешком так договаривает: «Хошь бы вы какого-нибудь мужичка завалященького подыскали. Я б его отмыла, оттерла и вас бы отблагодарила. Хотя, где его взять. Мужик нынче на вес золота».
— Ну?! Ну?!
— Что ну? Баба вот такая! Корова, два поросенка, «Буран» в ограде стоит. Мужик год как помер от инсульта. Я потом с дочкой говорил, так и она была бы рада, если б мать нашла кого-нибудь. Молодая ведь, сам понимаешь, — с хитрецой, гадливенько подмигнул Борисыч. — Ты сечешь, куда я клоню?
— Догадался. Ну, дальше?
— А дальше вот эти самые и не пускают. Короче, я весь разговор наш с тобой припомнил и говорю ей, мол, есть у нас мужик, красавец писаный, ума палата, чуть-чуть до классиков марксизма-ленинизма не дотягивает по интеллекту, руки золотые.
— Борисыч, а ты не метешь? — Колобов вспотел.
— Ну, конечно, я по-серьезному говорил, так мол и так, есть у нас мужик, разженя, не алиментщик. Еще молодой, не страшный, правда, малость, бухарик.
— Это-то ты зачем брякнул? Ну, какой я бухарик — пару раз в неделю выпью, здесь все так пьют, — почти сам верил в то, что говорил, Колобов.
— Да она, по ходу, это мимо ушей пропустила.
— Так ты, наверное, там козлом прыгал, рожу свою корчил, она тебя, дурака, всерьез и не приняла.
— Рожа, Васильич, у тебя, козел тоже ты. Понял? И пошел-ка ты.
Хоть и взыграло у Колобова ретивое, когда его назвали козлом, но все же он сдержался и миролюбиво попросил:
— Ладно, извини, Борисыч, дальше-то че?
— Дальше? Короче, дотрещались мы с ней, что я тебя, дурака, на смотрины приведу через три дня. Так что готовься, наводи марафет. По-хорошему, за твое хамство с тобой вообще не стоило разговаривать. Ну да ладно, помни мою доброту.
Последние слова полностью развеяли все сомнения Колобова. Тогда он и завязал с парфюмерией и, закинув худые руки за голову, предался желанным грезам.
Разное передумалось Колобову за эти три трезвых дня. Какой он представлял свою будущую супружескую жизнь? Во всяком случае, меньше всего его волновали дела альковные. Не то чтоб он был совсем уж не охоч до женского тела. Просто считал это естественным в общем течении семейных отношений. Больше мысли Колобова устремлялись к хозяйству, в этом видел он свое приложение сил и сообразительности, как будущий глава семейства. Он почему-то совсем не брал в расчет, что помолвка может сорваться: или он не приглянется невесте или она ему. Колобов как-то враз свыкся с мыслью, что все будет хорошо, все уладится при первой же встрече, и нечего над этим ломать голову, тревожить себя по пустякам. Надо смотреть в будущее, как они будут жить, хозяйство вести, детей воспитывать. Уж Колобов постарается, уж он покажет. Эх, и стосковались же руки по домашней работе! Все может Колобов — пилить, строгать, газосваркой работать, токарить, фрезеровать. «Буран» вон, Борисыч сказал, в ограде без дела стоит. Да он его по винтику переберет, по гаечке, как часики будет работать. Что еще? Ну, с дочерьми обязательно подружиться. Младшенькая-то невелика еще. Но это же хорошо! Дети к нему привязываются быстро, проверено жизнью. У многих своих знакомых избаловал Колобов детишек отношением сердечным, сластями да игрушками. Бывало, если шел к кому в гости и знал, что в доме ребятишки, обязательно заявлялся с подарками. А уж в руки попадет ребятенок, так заулюлюкает, затилискает, звенеть заставит свое гостеванье детским смехом. В третий класс, кажется, младшая-то ходит… Ну, пальто ей для начала справят, сапоги на зиму. Старшей тоже сапоги, да чтоб помодней, с шиком. Эх, с Борисычем она закрутила, как бы до греха не дошло. Жалко будет девку, если с приданым оставит ее Борисыч, с него станется. А может, и ничего, обойдется все. Не такая же она дурочка, чтобы первому встречному подставиться. А может, ничего и нет, треплет Борисыч языком. Это он может…
А сапоги… Сапоги старшей обязательно купят, самые крутые, заграничные. Это можно сделать. Попросит Сахаляра, он здесь старожил, всех знает, блат на ОРСовской базе имеет. Ну выпьют с ним бутылку… Хотя с пьянкой надо завязывать. Че народ-то смешить? Жить, так жить, чтоб по-серьезному. Ну дак и че? Можно и без бутылки обойтись, че Сахаляр не поймет?
Славно было на душе у Колобова. Так славно, что петь хотелось. Даже о злой и кусучей мухоте забыл. Отчего-то дом вспомнил, деревню… Там больше степи, здесь тайга. Надо же вот — к лесу больше сердце прикипело… А дома? Дома хорошо было, вольно. У бати кузня была, ох, и чудеса они там творили. Ворота сковали решетчатые, на завидки всему селу, сами открывались и закрывались. Трактор из старья смастерили, простой, надежный, вечная машина. Невеста была из ссыльных немцев, с именем чудным Матильда. Деревенские ее Мотей звали. Толстовата, правда, но чистюля и ласковая. Попутал же леший связаться с этим хлебом. Посапывал бы сейчас на белоснежной Матильдиной руке и не думал, не мечтал ни о какой женитьбе. Ну да что было, то быльем поросло…
Наконец Колобов встал и начал собираться: достал голубую гипюровую рубашку, галстук, коричневую пижонскую шляпу, костюм. Остроносые, уже видавшие виды туфли протер суконкой. Стал гладить брюки. На душе светло, как в Пасху. Так и стоит перед глазами родное село, дом, принаряженная мать, икона в крахмальных рушниках, горка крашеных луковой шелухой яиц.
Гитара с треснувшею декой
Поет, смеется и рыдает…

В комнате тихо, только мухи зудят. Парни ушли в кино, но скоро должен прийти Борисыч, и они пойдут туда, где, может быть, найдет наконец Колобов свое счастье.
До чего же теплый сегодня вечер — тихий, прозрачный, полнеба охвачено предзакатным пожаром. Дверь распахнута настежь и слышно, как побулькивает в заберегах за забором река, робко заплывая в дверной проем дуновением свежести.
Колобов достает из-под кровати небольшой старомодный саквояжик, открывает. Все на месте — коньяк, шоколад, три бледно-фиолетовых астры. Коньяк с трудом достал на складе удивленный таким расточительством Сашка Сахаляр. Астры? Грешным делом перемахнул ночью чужой палисадник и воровски нарвал цветов. Ну, да ладно, не каждый же день свататься ходит…
Потом Колобов достал печатку дорогого мыла, с удовольствием намылил в тазике голову, смыл водой ароматную пену. Вытерся, долго сгонял перед изьянистым зеркалом редкие белесые кудряшки с висков к затылку. Делал все не спеша, с тихой радостью.
Когда пришел Борисыч, Колобов только что, до легкой багровости лица, затянул на шее галстук. А когда надел пиджак и прикрыл плешину шляпой, Борисычу ничего не оставалось, как сказать примерно следующее:
— Фью-ить! Да ты, по ходу, Васильич, крутой парень!
А как лыбился от счастья Колобов, этого, боюсь, мне вообще не передать. Он прямо светился весь, как неожиданно вспыхнувшая неоновая лампочка. Поблескивал глазенками, а были они у него синие, еще не выцветшие, не потухшие. А его лихо заверченные, тонкие, в строчку одесситские усики придавали лицу Колобова какое-то новое, чужое, полубрезгливое выражение.
И они пошли. Оказалось, что Колобов почти не уступал в росте Борисычу, что он тоже строен, прям, не сутул, вот только вял, нет в его походке той жизненной силы и спортивной упругости, как у Борисыча. Но и он не последний замухрышка-запердыш в этой дыре, не стыдно пойти за такого.
Хорошо было идти рядом с Борисычем — радостно, приятно. С таким здоровым, красивым, умным. Волна благодарности распирала Колобова. Неоплатным должником чувствовал он себя перед Борисычем. Кажись, скажи он сейчас: отдай Васильич последнюю рубашку, — снимет и отдаст. В одном пиджаке пойдет, ничего, что грудь впалая. И шляпу отдаст в придачу, пусть лысина посверкает. Только бы помог ему Борисыч. Должен помочь. Да он черта уговорит, не то, что бабенку какую-то. У него язык на какой-то особый манер подвешен. Бывает, как начнет заливать, что парни рты раззявят и уши развесят. И знают ведь, что врет, а верят. Ну что за парень такой Борисыч? Ну кто ему Колобов? Местный бич, забулдыга, случайный человек. А поди ж ты, заботится, как о родном брательнике. Выходит, что не случайный. Выходит, чем-то взял его Колобов. Отличный парень Борисыч.
— Стой, — прервал раздумья Колобова Борисыч. — Пришли.
— Да вроде не тот дом-то…
— Ты что, не смекаешь?
— ??
— Мне ж на разведку сходить надо, может, у них гости.
— А, верно. Ну, давай, я здесь подожду.
Борисыч скрылся за углом, а Колобов присел прямо на траву и стал ждать. Было уже темно, над лесом зависла широкомордая луна, смотрело светло и весело, обливая окрестности голубой глазурью. Сердце у Колобова колготилось, он рисовал в воображении лицо своей будущей спутницы жизни и не мог представить. Может, и встречались когда на улице, хотя поселок не так уж и мал. Конечно, встречались. Какая же она? Борисыч говорил, что не красавица, но и не страшна. Полногруда, крепка. Словом, как все. А Колобову именно такая и нужна, чтоб как все. Как он сам. С такой спокойнее. Такие к жизни стойче. А то попадется какая-нибудь и начнет хвостом вертеть — разве это жизнь? А коль уж настраиваться на жизнь, то по-серьезному. Что-то припаздывает Борисыч. Может, правда, гости. Дак пришел бы уж. Скорей всего трекает языком, ветер в уши вгоняет, это он может. Колобов улыбнулся в темноте.
Откуда ему было знать, что в эти самые минуты никого Борисыч не сватал, да и некого было сватать. Что этот розыгрыш под хохот молодых здоровых глоток был тайно спланирован всей студенческой бригадой в лесу, на просеке, и Борисыч был в этом действе и режиссером и исполнителем. Оставив Колобова наедине с собой, он спокойно завернул за угол и пошел себе в поселковый спортзал, где проиграл весь вечер в теннис, похохатывая с парнями и строя догадки над тем, что сейчас делает Колобов. А потом преспокойно, вместе со всеми вернулся в общагу и уснул сном праведника.
Что обманут, как мальчишка, Колобов понял под утро, когда подернулось серой бледностью небо. Обидно было, пусто. Но злости не было. Надо же так опрофаниться, дать обвести себя вокруг пальца, доверить сокровенное, в общем-то, мальчишке, не битому жизнью, для которого происходящее — лишь повод позубоскалить да подурачиться. Но все равно, нельзя же так… Умный ведь, в институте учится, а не понял, что для Колобова это все не просто хиханьки да хаханьки.
Зашел в общагу Колобов, нарочито громко хлопнув дверью, застучал каблуками, включил свет. Парни заворочались спросонья, что-то сердито пробурчал Паша-черепаша. Колобов ждал и хотел, чтобы проснулся Борисыч, но тот спал глубоко, безмятежно, как может спать здоровый, с чистой совестью двадцатилетний парень. Жалко было будить Борисыча, но все же Колобов растолкал его.
— Ты что? — спросонья поднял голову Борисыч. Сначала смотрел недоуменно, но потом сообразил, что к чему, и по лицу его поползла противная, нагловатая ухмылка.
— Трепач ты, Борисыч, и человек говно, — грустно сказал Колобов. Да как-то очень уж тоскливо, с надрывом у него это вышло, что Борисыч согнал с лица ухмылку, посерьезнел, сел на кровати. Помолчал с минуту, о чем-то думая. Наконец хрипло, со сна, произнес:
— Васильич, ну кто же виноват, что ты такой луфарь, а? Неужели ты сразу не допер, что это все туфта, розыгрыш? Тебе мозги запудрить, как два пальца… Ты что, до сих пор сидел и ждал? Или с Сахаляром коньяк дул?
Но Колобов уже не слушал его. Он прихватил саквояж и, выключив свет, вышел, потихоньку прикрыв за собой дверь.
— Катись, катись, олух царя небесного. Таким дуракам вообще в глуши надо жить, вдали от людей, — орал ему вслед разозлившийся Борисыч.
Колобов спустился к реке. Утро было прохладное, и вода курилась слабым туманом. На другом берегу, в тальнике, звенели птахи. Было уже светло, налилось нежной алостью дальнее облачко.
Колобов присел на валун, достал коньяк, сковырнул зубом алюминиевую пробку, не торопясь приложился к горлышку. Хрустнул фольгой шоколадки, полез за «Беломором». Закурил, перебросил папиросу в уголок рта, щурясь от дыма. Взгляд упал на астры в саквояже. Он взял цветы, повертел их в руках, точно удивляясь, каким макаром они вообще могли у него оказаться. Нет, это не его цветы, их нарочно подсунули, чтобы запудрить Колобову мозги. Букет сник, лепестки примялись, хотя еще с вечера были свежи и упруги. Колобов понюхал цветы и, почти не уловив аромата, смотрел недоуменно на букет, не зная, что с ним делать.
За спиной зашумел каменишник, кто-то спускался к реке. Не оборачиваясь, Колобов подождал, пока шаги приблизятся, сказал громко:
— Пей, Борисыч, коньяк. Все врут, что он воняет клопами, а вот в дурь вгоняет быстро. Шиколадом вон закусывай. Наверное, ты прав.
В чем прав Борисыч, Колобов так и не сказал. Повертев в руках букет, он бросил астры в реку. Течение быстро понесло их, завертело, закружило, и скоро они скрылись в желтоватой мутной ряби.

На родине. Рассказы и очерки. Валентин Распутин. Русская классика. . Читать онлайн. Литмир. LITMIR.BIZ

Скачать книгу

она вдруг быстро и решительно, с неожиданной силой и страстью притянула голову жениха к себе и впилась в его губы долгим и откровенным поцелуем.
      Наверху замерли. Чей-то сорвавшийся и словно бы жалобный смешок тут же умолк. Парень, подававший команды, звучно облизнулся и задумчиво, растянутым голосом, сказал:
      – А ты, девка, не умаялась.
      Невеста подняла наверх пуще прежнего прищуренные глаза и, уже дразня людей с теплохода, снова потянулась губами к губам жениха и завозилась в них.
      – Я говорю, не умаялась она у тебя, – с веселой злостью крикнул парень жениху. – Что ж ты это так, а?
      – Езжай, куда едешь, – отмахнулся тот.
      – Я-то поеду, но ты смотри, как бы из твоей команды кто к ней не подъехал. Вот они, все, как один, комсомольцы-добровольцы. Смотри.
      Началась перепалка. Жених, торопясь уйти от нее, пожал кому-то, кто уезжал, руку и потянул за собой невесту. С палубы, поверх дебаркадера, было видно, как они поднялись на берег и, не оглядываясь, вошли в автобус. Ребята со свадьбы попытались силой увести туда же и отъезжавшего, но он вырвался и заскочил на теплоход.
      Парень рядом с Виктором долго не унимался:
      – Смотри, жук какой! Увел. Съели бы ее тут. Она ему еще покажет. Она ему покажет! – грозил он. – Эта девка – о-е-ей! Вон, поехали, повез. Вези, вези, не останавливайся, а то как бы не убежала.
      Когда снова снялись, стало уже темнеть. Солнце давно ушло, на берега легла сплошная густая тень, и только у самой воды узкой ломающейся полоской желтел каменишник. Горы вдали, молчаливые и низко сгорбленные, заволакивало серой, едва уловимой дымкой. Кое-где уже пробивались огоньки, но, помигав, пропадали, растворялись в неверном и зыбком свете сумерек. Небо казалось подтаявшим, размытым, звезды на нем еще не проклюнулись, горизонт мягко и невидно сливался с землей. От воды несло сыростью и прелью, но и сквозь них с берегов доставали слабые и приятные, чуть горчащие запахи остывшего жаркого дня. Река светилась как бы изнутри, из своей глубины, и, переливаясь, из конца в конец блестела четкой, густо-синей лентой, таинственной и холодно-сказочной, над которой в воздух поднималось бледное и призрачное сияние. Мерно и приглушенно шумела за бортом вода, да от катившейся по камням волны долетало осторожное и ленивое журчание.
      Виктор стоял, слушал, смотрел. И эти печальные и чуткие картины позднего летнего вечера у реки, со смутными и теплыми, еще не затвердевшими красками; чистые, негромкие звуки, пятнавшие наползающую на землю тишину, чуткость, отзывчивость и ненадежность всего этого вызывали в нем сладкое и томительное чувство благодарности и любви. «Как же так? – упрекая и сокрушаясь в забытьи, рассуждал он. – Почему мы не хотим замечать то, что нам необходимо знать и видеть в первую очередь? Почему так много времени мы проводим в хлопотах о хлебе едином, и так редко поднимаем глаза вокруг себя, и останавливаемся в удивлении и тревоге: отчего я раньше не понимал, что это мое и что без этого нельзя жить? И почему забываем, что именно в такие минуты рождается и полнится красотой и
Скачать книгу
6. исправьте лексическую ошибку (плеоназм, тавтологию, смешение паронимов, неправильное употребление иностранных слов) и запишите правильный вариант. 1. мужественный человек. 2. трупп лежал без движения и не проявлял признаков жизни. 3. текст выступления отредактирован редактором. 4. он был патриотом родины. 5. проводится объёмистая работа по сбору межотраслевой информации. 6. участники собрания обсудили нарушителей дисциплины. 7. во многих районах вода оказалась в минимуме. 8. преподаватель оперирует положительными примерами из жизни группы. 9. онегин вёл праздный образ жизни. 10. писатель завоевал мировую признательность. 7. отредактируйте предложения и запишите их. 1. на мебель были одеты чехлы. 2. прошу представить мне очередной отпуск. 3. достоевский – замечательный психиатр. 4. это для нас не имеет роли. 5. есть возможность тяжёлых осложнений. 6. в аудитории собралось 26 человек студентов. 7. неженатый холостяк хочет познакомиться. 8. полчища тружеников вышли на субботник. 9. команда опять потерпела победу. 10. он демонстрационно покинул зал. 8. выберите нужную форму сказуемого. 1. шкаф-купе (стоял, стояло) в углу. 2. музей-квартира (открылась, открылся) после реставрации. 3. часы-будильник (испортился, испортился) в первый день. 4. вагон-лаборатория (стоял, стояла) на запасных путях. 5. гостям (понравился, понравилась) хлеб-соль. 9. поставьте существительные в форме родительного падежа множественного числа. помидоры, солдаты, чулки, носки, апельсины, яблони, сапоги, джинсы, валенки, килограммы. 10. соедините деепричастный оборот с одним из четырёх предложений. тщательно подготовившись к выступлению, 1) речь оратора тем не менее должна напоминать импровизацию. 2) в речи оратора должны быть удачные примеры, образы, юмор. 3) у хорошего оратора речь образная, эмоциональная и в то же время логичная. 4) оратор произнёс убедительную речь. используя языковые средства выразительности, 1) речь наполняется яркими красками. 2) писатель в образной форме решает проблему наполеонизма. 3) подчёркивается индивидуальность стиля. 4) мысль автора выглядит более убедительно. отогнав акул далеко в море, 1) спасателей уже ничего не волновало. 2) дельфины вместе с людьми встретили спасательное судно. 3) на рыбацких суднах воцарилось спокойствие. 4) жителей посёлка ожидала другая напасть. расположившись на земляной насыпи, 1) зрителям был виден весь стадион. 2) игра сопровождалась одобрительными или возмущёнными криками зрителей. 3) у зрителей был прекрасный обзор всего поля. 4) можно было наблюдать за ходом соревнований. высказав мысль о необходимости разностороннего образования, 1) она слабо аргументирована. 2) учёный не счёл нужным комментировать её. 3) её аргументация практически отсутствует. 4) в статье поднимается актуальный вопрос. 12. работа с текстом. вставьте пропущенные буквы, знаки препинания, раскройте скобки. (в) своё первое пут…шествие отправился (по) реке. (за) окном тепл…хода за (не) широкой п…лосой воды всё и бере… а (за) кормой удивлё…о и (не) охотно вскипала вода и подобравшись катила на две ст..р…ны волны. вот и со…нце ушло (на) берега легла сплошная густая тень и только у самой воды у…кой п…лоской желтел каменишник. мерно и пр…глушё…о (за) бортом вода да (от) катившейся (по) камнямволны дол…тало осторожное и ленивое журчание. возле воды зар…сли ольхи и тальника а дальше ягодник больше всего смородины. ночь на р…ке. звёзды ещё (не) назрев были (по) весе….ему д…лёкими и мелкими за(то) луна круглая и полная в…села (под) небом совсем ни…ко и праз…нично. в её с…р…бристом свете всё вокру… л…жало в блаже….ом оц…пенении и только река (с) верху отсвечивала зелёным надме…ым сиянием. с неба сорвалась звезда и прочертив горящую линию погасла. встречный ветер треплющий освещё….ый прожектором флаг тепл…хода дул (по) верху и (не) тревожил гладь. широко и ярко гуляла (над) землёй ясная майская ночь но на в…стоке там где з…ре начинал слабеть край неба. ш…л новый день.
6. 1. смелый человек.2. тело лежало без движения и не проявляло признаков жизни.3. текст выступления исправлен редактором.4. он был патриотом россии.5. проводится объёмная работа по сбору межотраслевой информации.6. участники собрания осудили нарушителей дисциплины.7. во многих районах воды оказалось недостаточно.8. преподаватель приводит положительные примеры из жизни группы.9. онегин вёл праздную жизнь10. писатель завоевал мировое признание. 7. 1. на мебель были надеты чехлы.2. прошу предоставить мне очередной отпуск.3. достоевский – замечательный психолог.4. это для нас не имеет значения.5. есть опасность тяжёлых осложнений.6. в аудитории собралось 26 студентов.7. неженатый мужчина хочет познакомиться.8. тысячи тружеников вышли на субботник.9. команда опять одержала победу.10. он демонстративно покинул зал. 8. выберите нужную форму сказуемого.1. шкаф-купе стоял в углу.2. музей-квартира открылся после реставрации.3. часы-будильник испортились в первый день.4. вагон-лаборатория стоял на запасных путях.5. гостям понравился хлеб-соль. 9. помидоров, солдат, чулок, носков, апельсинов, яблонь, сапог, джинсов, валенок, килограммов. 10. соедините деепричастный оборот с одним из четырёх предложений.тщательно подготовившись к выступлению, 4) оратор произнёс убедительную речь.используя языковые средства выразительности, 2) писатель в образной форме решает проблему наполеонизма.отогнав акул далеко в море, 2) дельфины вместе с людьми встретили спасательное судно.расположившись на земляной насыпи, 4) можно было наблюдать за ходом соревнований.высказав мысль о необходимости разностороннего образования, 2) учёный не счёл нужным комментировать её. 12. в своё первое путешествие мальчик отправился по реке. за окном теплохода, за неширокой полосой воды всё скользил и скользил берег, а за кормой удивлённо и неохотно вскипала вода и, подобравшись, катила на две стороны волны. вот и солнце ушло, на берега легла сплошная густая тень, и только у самой воды узкой полоской желтел каменишник. мерно и приглушённо шумела за бортом вода, да от катившейся по камням волны долетало осторожное и ленивое журчание. возле воды — заросли ольхи и тальника, а дальше — ягодник, больше всего смородины.ночь на реке. звёзды, ещё не назрев, были по-весеннему далёкими и мелкими, зато луна, круглая и полная, висела под небом совсем низко и празднично. в её серебристом свете всё вокруг лежало в блаженном оцепенении, и только река сверху отсвечивала зелёным надменным сиянием. с неба сорвалась звезда и, прочертив горящую линию, погасла. встречный ветер, треплющий освещённый прожектором флаг теплохода, дул поверху и не тревожил речную гладь. широко и ярко гуляла над землёй ясная майская ночь, но на востоке, там, где заниматься заре, начинал слабеть край неба. шёл новый день.
Спасибо
Лечение мочекаменной болезни — Клиники Беларуси
Лечение мочекаменной болезни
Мочекаменная болезнь – одно из наиболее распространенных заболеваний в урологической практике, при котором в просвете мочевыводящих путей образуются камни. Мочекаменная болезнь характеризуется комплексным нарушением обмена веществ, приводящим к формированию в моче кристаллов, которые в дальнейшем могут вырастать в камни более крупного размера. Как правило, все камни первично образуются в чашечно-лоханочной системе почек.
Во многом симптоматика мочекаменной болезни будет зависеть от локализации и размера камней. Если камни расположены в чашечках почки и не нарушают отток мочи, то чаще всего пациент может не испытывать никаких симптомов. Если размер камней превышает 5-6 мм и они частично или полностью блокируют отток мочи, развивается почечная колика – тупая боль в пояснице, не связанная с изменением положения тела. Наиболее сильная боль возникает в случае попадания камня в просвет мочеточника, так как отток мочи из почки может быть полностью заблокирован. Если камень спустится в нижнюю треть мочеточника, то боль будет распространяться в паховую область и в наружные половые органы. Также может появиться учащенное болезненное мочеиспускание.
Диагностика
Для постановки диагноза «мочекаменная болезнь» необходимо тщательно изучить жалобы и анамнез пациента. При физикальном обследовании в случае почечной колики будет отмечаться положительный симптом поколачивания в поясничной области на стороне пораженной почки. В общем анализе мочи обращают внимание на наличие эритроцитов и кристаллов солей, что будет свидетельствовать в пользу мочекаменной болезни.
Из инструментальных методов для диагностики мочекаменной болезни принято использовать следующие.
Ультразвуковое исследование почек и мочевого пузыря (позволяет оценить состояние чашечно-лоханочной системы почек и наличие в них камней). Однако данный метод не обладает 100% информативностью. Поэтому диагностика мочекаменной болезни должна быть дополнена рентгеновскими методами исследования.
Обзорная и внутривенная урография – эффективный и надежный метод диагностики мочекаменной болезни. После внутривенного введения специального контрастного препарата выполняется серия рентгеновских снимков и оценивается скорость выведения почками контраста. Методика позволяет визуализировать камни, их форму, размеры, локализацию, а также функциональное состояние почек. Однако необходимо помнить, что некоторые камни, в зависимости от их химического состава, являются рентген негативными, то есть не визуализируются на рентгеновских снимках. В такой ситуации можно выполнить компьютерную томографию.
Компьютерная томография – высокоинформативный метод диагностики мочекаменной болезни. Может выполняться как без внутривенного введения контрастного препарата, так и с дополнительным контрастированием. Компьютерная томография не является скрининговым методом диагностики и назначается только в сомнительных случаях. Кроме того, компьютерная томография несет более высокую лучевую нагрузку на организм пациента.
Лечение мочекаменной болезни
Камни размером до 5-6 мм, которые не дают болевой симптоматики и не нарушают отток мочи из почек, как правило, не подлежат хирургическому удалению. Камни большего размера необходимо подвергать дроблению и удалению. В противном случае, при прогрессировании заболевания и увеличении размеров камней может наступить нарушение мочевыделительной функции почек с развитием инфекционно-воспалительных осложнений с последующим исходом в почечную недостаточность. Лишь камни из мочевой кислоты могут поддаваться консервативному растворению. Все остальные виды камней возможно фрагментировать только хирургическими методами.
Во всем мире для дробления мочевых камней широко используются следующие современные малоинвазивные методы.
Дистанционная литотрипсия (ДЛТ) — метод бесконтактного дробления мочевых камней. Фрагментация камня наступает под воздействием на него сфокусированного источника электромагнитной энергии. Дистанционная литотрипсия выполняется под рентген наведением, поэтому важным условием является «ренгенпозитивность» камня. Это означает, что камень по своему составу должен быть таким, чтобы он был виден при рентген обследовании. Дистанционному дроблению подлежат мочевые камни практически любой локализации, размером не более двух сантиметров. Как правило, в зависимости от размера и плотности камня, для полной его фрагментации необходимо два — три сеанса. С целью снижения травматизации окружающих тканей паузы между сеансами должны составлять не менее 1-2 суток. Затем раздробленный камень выходит при мочеиспускании в виде песка или более крупных фрагментов. Дистанционная литотрипсия, как правило, выполняется под обезболиванием аналгетиками. В индивидуальных случаях может быть назначена седация или общее обезболивание.
Контактная уретеролитотрипсия — малоинвазивный метод контактного дробления мочевых камней через естественные мочевыводящие пути. Контактная уретеролитотрипсия показана, в первую очередь, пациентам с рентгеннегативными камнями мочеточников. Технически операция выполняется при помощи специального инструмента – уретероскопа, который вводится в мочеточник через уретру и мочевой пузырь. На рабочем конце уретероскопа имеется видеокамера и рабочий канал для проведения лазерного волокна. Обнаружив камень оперирующий врач выполняет фрагментацию камня до мельчайших фрагментов при помощи энергии лазерного излучения. Операция, как правило, заканчивается установкой специального мочеточникового катетера или стента, который может быть удален на следующий день или в течение последующих месяцев при наличии на то показаний. Общий срок пребывания в стационаре составляет в среднем 4-5 суток. Операция выполняется под общим обезболиванием либо под спинальной анестезией.
Чрезкожная (перкутанная) нефролитотрипсия — малоинвазивный метод контактного дробления мочевых камней, при котором специальный инструмент (нефроскоп) вводится в почку через прокол в поясничной области со стороны пораженной почки. На рабочем конце нефроскопа имеется видеокамера и рабочий канал для проведения лазерного волокна. Обнаружив камень оперирующий врач выполняет фрагментацию камня до мельчайших фрагментов при помощи энергии лазерного излучения. Операция, как правило, заканчивается установкой специального дренажа — нефростомы, которая может быть удалена через несколько дней или недель в зависимости от послеоперационного течения. Общий срок пребывания в стационаре составляет в среднем 4-5 суток. Перкутанная нефролитотрипсия показана пациентам с крупными камнями почек.
Выбор метода дробления камней определяет врач после проведения обследования. Все перечисленные малоинвазивные методы доступны в Республике Беларусь.
В медицинских учреждениях Республики Беларусь, оснащенных самым современным оборудованием, работает квалифицированный персонал, готовый оказать Вам весь спектр медицинских услуг для своевременной диагностики и лечения мочекаменной болезни.
Стрелок из
Parkland Николас Круз признает себя виновным в убийстве 17 человек: NPR
Скорбящие посещают мемориал возле средней школы Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, в 2020 году, в двухлетнюю годовщину стрельбы в Паркленде. Матиас Дж. Окнер / Miami Herald / TNS / Getty Images скрыть подпись
переключить подпись Матиас Дж.Окнер / Miami Herald / TNS / Getty Images
Скорбящие посещают мемориал возле средней школы Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, в 2020 году, в двухлетнюю годовщину стрельбы в Паркленде.
Матиас Дж. Окнер / Miami Herald / TNS / Getty Images
Николас Круз признает себя виновным в следующую среду в убийстве 14 студентов и трех сотрудников средней школы Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида.- говорит его команда защиты.
С признанием вины в массовом расстреле в 2018 году юридическая команда Круза сосредоточится на стадии наказания в судебном процессе, надеясь обеспечить наказание в виде 17 пожизненных сроков подряд для своего клиента, а не смертную казнь, которую добиваются прокуроры.
График признания себя виновным 23-летнего Круза стал известен во время слушаний в пятницу утром, на которых он признал себя виновным в совершении тяжкого преступления против сотрудника правоохранительных органов. В том случае Круза обвинили в том, что он ударил тюремного охранника и попытался отобрать его электрошокер.
Поскольку Круз признал свою вину в этом деле, его адвокаты сообщили окружному судье Броварда Элизабет Шерер, что он также готов признать себя виновным в деле об убийстве.
Вина Круза широко считается предрешенной, особенно после того, как появилась видеозапись, которую он сделал незадолго до убийства.
«Благодаря мощности моего AR вы узнаете, кто я», — сказал Круз, имея в виду свою винтовку.В одном из эпизодов он заявил: «Моя жизнь ничто и бессмысленно. Я живу одинокой жизнью. Я живу в уединении и одиночестве. Я ненавижу всех и вся».
Резня в Паркленде потрясла США в 2018 году и привела к новому толчку к более эффективным законам о контроле над оружием, поскольку жертвы и семьи, потерявшие близких, призвали законодателей принять меры, чтобы остановить насилие с применением огнестрельного оружия, особенно стрельбу в школах, опустошившую многочисленные общины США.
Рассел Льюис и Грег Аллен из NPR внесли свой вклад в этот отчет.
Что понимала Марджори Стоунман Дуглас о борьбе за то, что правильно Дэй опубликовал статью под названием «Перья» в газете «
Saturday Evening Post ». Действие происходит в прибрежном районе Флориды, где ходят слухи, что человек по имени Двуручный Джордж «наблюдает» за лежбищем цапель.Другой человек, называющий себя Джоном Пиндером, знает, что это означает: Двуручник намеревается стрелять и убивать птиц и предупреждает других, чтобы они не мешали ему. Ряд законов о сохранении, принятых за десятилетия до появления этой истории, обеспечил некоторую защиту снежным и большим цаплям, которые были почти уничтожены спросом на их перья для украшения шляп. (В этой истории есть некоторое удивление, что птиц вернулось «в количестве, достаточном для того, чтобы потратить время на стрельбу».) Но законы соблюдались неравномерно; Поворотный момент, как отмечает журнал Smithsonian , пришелся на 1905 год, когда браконьер убил охотника и был оправдан жюри Флориды.Особая жестокость заключалась в том, что у птиц, которые только что гнездились, были лучшие перья — «брачные перья», как их называют герои рассказа. На них охотились, когда их птенцы меньше всего могли выжить в одиночку, и в тот самый момент, когда взрослые птицы «пожертвовали своей природной застенчивостью и склонностью к разбегу с первого выстрела ради заботы о своих детенышах».
Марджори Стоунман Дуглас считал, что любые попытки сохранить хорошее и сделать вещи немного лучше того стоят.Фотография Джима Керлина / AP
Инстинкт защиты и действий был центральным в жизни Дугласа. Ученица колледжа Уэллсли в 1912 году, она приехала во Флориду молодой женщиной после того, как ранний брак закончился очень плохо, и работала репортером газеты, обозревателем и писателем рассказов (собраны в «Девяти рассказах Флориды»). »), В конце концов обратив внимание на сохранение, а также на другие либеральные причины, включая поддержку рабочих-мигрантов. В 1947 году она опубликовала книгу «Эверглейдс: река травы», в которой, как выразился научный писатель Дава Собель, размышляя о Дугласе, написанном через несколько месяцев после стрельбы в Паркленде, «предугадал истинный характер этих водно-болотных угодий» — выше все, как то, что стоит сэкономить и, следовательно, за что стоит бороться.Дуглас был основателем организации Friends of the Everglades, которая много сражалась. Собел брал у нее интервью в 1991 году и спросил, как ей удавалось уверенно идти к целям, которые казались далекими или даже недостижимыми. Ее ответ был: «Почему я должен сдаваться?»
И все же она никогда не питала иллюзий, что к таким проектам относятся легкомысленно. В «Перьях» Пиндер хочет бить тревогу, но он сам, что неудобно, уязвим — беглец, живущий под вымышленным именем, затаившийся, как ловец скумбрии.Но в его жизни во Флориде его поддерживала красота птиц, и он не может вынести мысли о том, что, если лежбище будет разрушено, «во Флориде не останется длинных белых птиц, больше, чем несколько горстей ». Поэтому он рискует: он слышал, что в плавучем доме неподалеку проходит вечеринка с «большими жуками из Вашингтона — сенаторами или кем-то еще», и поэтому он ведет свою маленькую лодку рядом с ней, вылезает на палубу и спрашивает: «Смотри. Здесь никого на борту не волнуют птицы?
«Да», — говорит один из «больших жуков» и, послушав рассказ Пиндера, рассказывает свою собственную:
«Двадцать восемь лет я боролся за спасение этих птиц», — взорвался он. с трудом.«Двадцать восемь лет я бушевал вверх и вниз эта страна пытается заставить людей сохранить для себя одну из редчайшие вещи, которые у них есть. Я боролся за принятие законодательства которые положили конец ношению перьев цапли. Я держал надзирателей на этом побережье и в Эверглейдс. Я собрал деньги и потратил их на уберегите этих птиц от разделки. И через двадцать восемь лет это все еще продолжается. Говорю вам, людям все равно. Они не хочу, чтобы осталось что-нибудь такое же красивое, как эти белые цапли.Все они хотят стреляет и убивает, и немного денег, которые будут потрачены на послезавтра глупость. Говорю тебе, это заставляет мою кровь закипать так что… Этого достаточно, чтобы мне захотелось бросить все прямо сейчас; это достаточно, чтобы меня тошнило и мучило сожаление, что я когда-либо поднимал Палец.»
Но он поднимает еще один палец и убеждает Пиндера вернуться и, с поручением в виде некоторых документов от Общества Одюбона, охранять птиц.
По сюжету все заканчивается трагически, противостоянием, которое начинается с Пиндера, Двухпушечного Джорджа и еще одного человека, балансирующего «на расстоянии, которое любопытно говорило о враждебности, достаточно близко для разговора или для стрельбы, но не настолько близко, чтобы случайное дружелюбие »- такое же расстояние, на котором сейчас в Америке происходит большая часть публичного диалога.А после начала съемок ужасная сцена: «Белые тельца птиц то и дело падали, цепляясь за нижние ветки или плывя белыми пятнышками по воде. Те, кто еще не пострадали, поднимались на небольшом расстоянии от своей бдительности у своих птенцов, глупо кричали, отвлекались, но снова падали, как будто их связали за ногу — связанные неизбежностью отцовства до конца, который их ждал ».
Но что еще важнее, так это красота птиц в тишине, когда Пиндер наблюдает за ними, с их «ослепительно-белой внезапностью на фоне этого неба.Дуглас, как она делала все свои годы, сообщила вам, почему Эверглейдс — почему любые усилия, чтобы сохранить добро и сделать вещи немного лучше, — того стоили.
Дуглас умер в 1998 году в возрасте ста восьми лет. Собел подумала, что, будь она еще жива, «она бы наверняка подбодрила студентов Паркленда за их решимость». Те студенты, которые упомянули ее как вдохновителя, были в авангарде борьбы за разумные законы о контроле над оружием. Это может показаться невозможным крестовым походом в этой стране с недавними неудачами, такими как добавление в Верховный суд Бретта Кавано, который проявил пренебрежение к усилиям по контролю над оружием.Но был также прогресс, даже в прошлом году, включая выборы в среднесрочной перспективе большего числа сторонников контроля над огнестрельным оружием. Людям все равно, если вы дойдете до них; они хотят прекрасного. Сегодня во Флориде водятся стаи цапель.
17 человек погибли в результате массового расстрела в средней школе в Паркленде, Флорида
Подросток, обвиняемый в открытии огня из полуавтоматической винтовки в своей бывшей средней школе в Паркленде, Флорида, обвиняется в 17 пунктах обвинения в умышленном убийстве, официальные лица сказал четверг.
Власти заявили, что подозреваемый, опознанный как 19-летний Николас Круз, скрывался в толпе, спасаясь бегством из средней школы Марджори Стоунман Дуглас после резни в среду днем. Он был арестован в соседнем Корал-Спрингс.
По теме: Это 17 жертв стрельбы в школе Паркленда.
Еще четырнадцать человек были ранены, пятеро — с опасными для жизни травмами, сообщили официальные лица больницы.
Крус недавно был исключен из Дугласа по дисциплинарным причинам и был зачислен в другой округ, сказал директор школы округа Бровард Роберт Ранси.Круз сел на Uber в кампус Дугласа в среду, сообщил Ранси NBC News.
Что мы знаем:
17 человек были убиты и еще 14 ранены.
Подозреваемый — Николас Круз, которому предъявлено обвинение по 17 пунктам обвинения в умышленном убийстве. Он может появиться в суде в четверг.
Круз, 19 лет, предположительно использовал полуавтоматическую винтовку типа AR-15.
Офис шерифа округа Бровард собирается провести пресс-конференцию в 10:30.м. Восточное время, четверг.
Сообщается, что пользователь YouTube по имени Николас Круз написал на сайте «Я собираюсь стать профессиональным школьным стрелком».
Президент Дональд Трамп написал в Твиттере, что «есть много признаков психического расстройства у стрелка из Флориды». Он обратится к нации в 11:00 по восточному времени.
Считается, что преступник был вооружен полуавтоматической винтовкой типа AR-15 и несколькими магазинами, сообщил шериф округа Бровард Скотт Исраэль. По словам Израиля, неясно, было ли у него какое-либо другое оружие.
По заявлению федеральных и местных властей, не было никаких указаний на то, что у преступника был сообщник или сообщники.
Крус был взят под стражу за пределами университетского городка примерно через час после того, как он «совершил этот ужасный, отвратительный акт», — сказал Израиль, добавив, что следователи просматривали сообщения в социальных сетях, которые он назвал «очень тревожными». По словам официальных лиц, подозреваемого лечили от «затрудненного дыхания» в качестве меры предосторожности, но позже его выписали из больницы.
«Вы пришли к выводу, что это абсолютно чистое зло», — сказал губернатор Флориды.Рик Скотт, сцепив руки на груди.
ФБР было предупреждено шесть месяцев назад после того, как пользователь YouTube по имени «Николас Круз» разместил на видео-сайте комментарий «Я собираюсь стать профессиональным школьным стрелком», сообщил BuzzFeed рано утром в четверг.
Мать Круза умерла в начале ноября, и он останавливался в местной семье, сын которой учится в Дугласе, сообщил NBC в Майами адвокат семьи.
«Он прожил здесь без каких-либо проблем и проблем почти три месяца, и они шокированы и напуганы выдвинутыми обвинениями», — сказал адвокат Джим Льюис, добавив, что его клиенты полностью сотрудничают со следователями.
Связано: Стрельба во Флориде оставляет семьи обезумевшими
Сеть универсальных магазинов Dollar Tree подтвердила, что Круз работал в ее филиале в Паркленде.
По словам Израиля, стрельба началась за пределами школы и продолжилась внутри, в результате чего 12 человек погибли.
Все эти жертвы были опознаны, сказал он, но личности не будут разглашены, пока не будут уведомлены семьи.
Брэндон Минофф, старший ученик школы, который сказал, что два года назад у него было два класса с Крузом, сказал, что, хотя было «сюрреалистично» услышать Круза, названного в качестве подозреваемого, «я не удивился.«
». Я попал с ним в пару для одного проекта, и он начал рассказывать мне о своей жизни — как его дважды задерживали, исключили из двух частных школ. «Он любит делать безрассудные поступки», — сказал Минофф.
«У него было стремление пойти в армию, — сказал Минофф. — Ему нравилась охота».
Себастьян Тоала, другой старший, сказал NBC в Майами: «Я так и не смог сблизиться. к нему, потому что у меня всегда было ощущение, что что-то не так ».
Фотография Николаса Круза. Офис шерифа округа Бровард
Паркленд, на севере округа Бровард, находится примерно в 30 милях к северо-западу от Форт-Лодердейла.Стрельба в огромном кампусе произошла, несмотря на присутствие в школе полицейских.
Ранси, директор школы, сказал, что по крайней мере две полицейские машины обычно находились на территории кампуса «ежедневно».
Пока ученики выходили из школы с поднятыми руками, вооруженные до зубов члены спецназа провели обыск в классе, чтобы убедиться, что «нет других стрелков» — и забрать тела, сказал он.
«Это ужасный день для округа Бровард, штат Флорида, США», — сказал Израиль.«На самом деле слов нет».
Первый признак того, что в среду происходит что-то ужасное, появился около 14:30, незадолго до того, как должны были быть закрыты занятия, когда власти были вызваны, чтобы отреагировать на активного стрелка.
Более часа школа находилась во власти бандита на свободе.
«Он был снаружи и внутри школы», — сказал Израиль.
Сразу после 16:00 офис шерифа округа Бровард объявил в Твиттере, что подозреваемый задержан.Вскоре после этого ошеломленные выжившие начали делиться своими рассказами о том, что произошло.
Несколько учеников рассказали NBC News, что в тот же день в школе прошли пожарные учения. Они сказали, что пожарная тревога снова сработала незадолго до того, как раздались выстрелы.
Обрадованные родители, такие как Лизетт Розенблет, дочь которой ходит в школу, также сказали, что ей сказали, что пожарная сигнализация сработала примерно в то время, когда началась стрельба. Но учительница ее дочери, почувствовав, что это может быть ловушка, посоветовала ученикам оставаться в классе, сказала она.
«Ее самый большой страх — это стрельба в школе», — сказала Розенблет о своей дочери. «Она всегда умоляла меня учиться на дому, потому что боялась этого».
Джоэл Леффлер, сын и дочь которого посещают школу, сказал, что оба его ребенка в безопасности, но были в шоке.
«Мой сын позвал меня, когда это разворачивалось, бегало. Ему пришлось перепрыгнуть через забор», — сказал Леффлер. «Мой сын услышал около восьми выстрелов, когда выбегал».
Когда он дозвонился до дочери, она шепталась, сказал он.
«Моя дочь, которая была там, в холле для первокурсников, где проходила стрельба — сейчас она в шоке, и ее забирает спецназ», — сказал Леффлер. «Она видела несколько трупов».
Родители ждут новостей после сообщений о стрельбе в средней школе Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, в среду. Джоэль Ауэрбах / Президент AP
Дональд Трамп написал в четверг в Твиттере, что «есть много признаков того, что стрелок из Флориды был психически неуравновешен». Он должен был обратиться к нации в четверг в 11.00.м. ET.
Скотт, республиканец, которому Фонд политической победы Национальной стрелковой ассоциации дал оценку «А +», не ответил прямо в среду на вопросы журналистов о том, как преступник смог получить полуавтоматическую винтовку.
«Пришло время продолжить эти разговоры о том, как с помощью правоохранительных органов, как с помощью финансирования психических заболеваний обеспечить безопасность людей, и мы продолжим это делать», — сказал губернатор.
Стрельба в школе Паркленд: Воспоминания о жертвах средней школы Марджори Стоунман Дуглас 3 года спустя
ПАРКЛЕНД, Флорида.- Три года назад бывший студент открыл огонь в средней школе Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, в результате чего погибли 17 студентов и взрослых.
Это была самая смертоносная стрельба в школе после нападения в Ньютауне, штат Коннектикут, более пяти лет назад.

После перестрелки 14 февраля 2018 г. молодые выжившие спровоцировали движение против насилия с применением огнестрельного оружия и вдохновили пропаганду американского контроля над огнестрельным оружием. Их усилия приводят к массовым забастовкам студентов по всей стране и использованию таких хэштегов, как #NeverAgain и #Enough.
Среди погибших были любимый футбольный тренер, который погиб, защищая студентов, и младший кадет, указывающий другим в безопасное место, когда в него стреляли.
17 жертв были:
ААРОН ФЕЙС, 37
Аарон Фейс был любимым охранником и помощником футбольного тренера в Marjory Stoneman Douglas, написала команда в социальных сетях. По их словам, в него стреляли, когда он прикрывал студентов от огня.
Фейс, который работал в основном с младшей студенческой командой, у него остались жена и дочь, согласно веб-сайту школы.Он играл в футбол в школе до того, как окончил ее в 1999 году и сразу же стал там тренером.
Шериф округа Бровард Скотт Исраэль назвал его «феноменальным человеком» и «одним из величайших людей, которых я знал».
Футболист-второкурсник сказал Sun Sentinel, что Фейс был великим человеком.

«Все любили его. Жаль, что он должен был так поступить. Всегда делал все возможное, чтобы сделать нас лучше», — сказал линейный игрок Гейдж Гейнор. «Определенно многому у него научился».
С большой печалью наша футбольная семья узнала о смерти Аарона Фейса.Он был нашим помощником футбольного тренера и охранником. Он самоотверженно оградил студентов от стрелка, когда в него стреляли. Он умер героем, и он навсегда останется в наших сердцах и воспоминаниях pic.twitter.com/O181FvuHl3
— MS Douglas Football (@MSDEagles) 15 февраля 2018 г.
«Он умер героем, и он навсегда останется в наших сердцах и воспоминания », — написала футбольная команда.
АЛИССА АЛЬХАДЕФФ, 14
Алисса Альхадефф мечтала попасть в женскую сборную США по футболу, сказала ее мама ABC News в прошлом году.
Футбольный клуб Parkland охарактеризовал ее как «любимого и уважаемого члена нашего клуба и сообщества».
«Почтите Алиссу, сделав что-нибудь потрясающее в своей жизни. Никогда не сдавайтесь и не вдохновляйте на величие. Живите для Алиссы! Будьте ее голосом и дышите для нее. Алисса любила вас всех навсегда!» Об этом говорится в заявлении ее семьи, опубликованном клубом.
Ее мама, Лори Альхадефф, с тех пор получила место в окружном школьном совете. Она сказала, что не хочет, чтобы другие родители прошли через то, через что прошла она.
SCOTT BEIGEL, 35
Скотт Бейгель был еще одним преподавателем, погибшим при попытке помочь студентам.
Студентка Келси Френд сказала «Доброе утро, Америка», что когда она услышала выстрелы и поняла, что это не учение, она последовала за другими студентами в класс.
Бейгель «отпер дверь и впустил нас», — сказала она. «Я думал, что он позади меня, но это не так. Когда он открыл дверь, ему пришлось снова запереть ее, чтобы мы могли оставаться в безопасности, но у него не было шанса.
Студентка Бруна Оливеда сказала, что видела, как Бейгель блокировал дверь.
«Во время ориентации он сказал нам, что был взволнован, открыв нам глаза на то, что он увидел, путешествуя по земному шару. Посылая свет и любовь своей семье и близким «, — написал в Твиттере родитель бывшего студента после того, как стало известно о смерти Бейгеля.
Бейгель, учитель географии и тренер по лыжным гонкам, вырос на Лонг-Айленде. Он также работал консультантом в Лагерь Старлайт в Пенсильвании и помолвлен с товарищем-консультантом.
MARTIN DUQUE ANGUIANO, 14
Мартин Дуке Ангиано был одним из «самых приятных людей», — сказал друг Исаак Брионес.
Брионес сказал, что в последний раз видел Ангиано в день съемок во время первого периода, когда они «просто играли, болтали о шутках и прочем».
Первокурсник и член Учебного корпуса младших офицеров запаса (JROTC) был гордым сыном мексиканских иммигрантов, сообщает ABC News.
В Instagram Мигель Дуке написал, что словами не описать боль потери брата.Он добавил: «Я люблю брата Мартина, по тебе будут скучать, приятель. Я знаю, что ты в лучшем месте. Duques навсегда, парень, я люблю тебя, младший !!! R.I.P Martin Duque!»
НИКОЛАС ДУРЕТ, 17
Николас Дворет, старший, которому чуть не исполнилось 18 лет, отправился на плавание в Университет Индианаполиса.
В заявлении 2018 года тренер UIndy по плаванию Джейсон Хайт назвал Дворет «энергичным и очень ярким человеком».
По словам его семьи, он мечтал поплавать за сборную США к Олимпиаде 2020 года.
«Этот ребенок был мечтой», — сказал ESPN его отец, Митч Дворет. «Он был лучшим из нас».
ХАЙМЕ ГУТТЕНБЕРГ, 14
Хайме, первокурсник, был начинающим танцором и гимнастом. Она всегда противостояла хулиганам, рассказал ее отец Фред «Майами геральд», и она вызвалась добровольцем в программе, которая помогает людям с ограниченными возможностями.
Фред Гуттенберг, 54-летний агент по недвижимости, с тех пор стал ярым сторонником насилия с применением огнестрельного оружия. Его группа «Оранжевые ленты для Хайме» настаивает на принятии закона, названного в ее честь, который требует, чтобы покупатели проходили универсальную проверку биографических данных перед покупкой боеприпасов.
Недавно он привлек национальное внимание своей вспышкой гнева во время обращения президента Дональда Трампа о положении страны, когда он кричал на него, чтобы он сделал что-нибудь с применением огнестрельного оружия.
КРИС ХИКСОН, 49
Крис Хиксон, женатый отец двоих детей, был отмеченным наградами спортивным директором школы и тренировал борьбу, свою страсть. По данным WPLG, Хиксон также был резервистом ВМС США, который был отправлен в Ирак в 2007 году.
Он не стеснялся прыгать туда, где он был нужен, сказала подруга и бывшая коллега Дайанн Санзари.
Когда волейбольной команде требовался заменяющий тренер, Хиксон взял на себя ответственность; то же самое произошло и с борцовской командой, сказал Санзари. Когда школе требовалось, чтобы кто-то патрулировал кампус и отслеживал угрозы в качестве специалиста по безопасности, Хиксон тоже делал это.
Именно в этой роли безопасности Хиксон, по-видимому, оказался в пределах досягаемости стрелка.
ЛЮК ХОЙЕР, 15
Люк Хойер, 15 лет, был милым человеком, любил баскетбол и «все время улыбался», — сказала его тетя Джоан Кокс.
«Он был просто хорошим ребенком … очень любящим и просто наслаждался жизнью», — сказал Кокс из Гринвилля, Южная Каролина.
Она сказала, что родители Люка, Гена и Том Хойер, искали своего сына в больницах, прежде чем наконец отправиться в командный центр правоохранительных органов, где они в конце концов узнали, что он умер.
CARA LOUGHRAN, 14
Кара Лофран была отличницей, которая, по словам ее семьи, любила пляж и своих кузенов.
Она была членом Школы ирландского танца Дрейка в Южной Флориде.Организация назвала ее «красивой душой», у которой «всегда была улыбка на лице».
Ее тетя Линдси Фонтана написала в Facebook в 2018 году: «Мне пришлось сказать своим 8-летним дочерям, что их милая двоюродная сестра Кара была убита вчера во время стрельбы в средней школе Stoneman Douglas. Мы абсолютно расстроены».
«Несмотря на то, что ваши мысли ценятся, я прошу вас СДЕЛАТЬ ЧТО-ТО, — написала она. «Этого не должно было случиться с нашей племянницей Карой, и этого не должно случиться с семьями других людей.»
GINA MONTALTO, 14
Джина Монтальто была 14-летней первокурсницей и входила в зимнюю команду цветной охраны в школе. Она также была девочкой-скаутом, церковным волонтером, футболистом и отличная ученица, по данным Miami Herald.
Ее семья написала на странице GoFundMe, что Джина также любит готовить, Гарри Поттера, моду, «спа-дни с мамой и игры NY Jets с папой».
После стрельбы ее мать Дженнифер Монтальто назвала ее «умной, любящей, заботливой и сильной девушкой, которая украсила любую комнату, в которую она вошла.
Один из инструкторов цветовой охраны Монтальто из средней школы, Мануэль Миранда, сказал Miami Herald, что Монтальто был «самой милой душой на свете».
ХОАКИН ОЛИВЕР, 17
Оливер провел ночь перед смертью, выбирая День святого Валентина цветы для своей девушки, и это утро он потратил на то, чтобы одеться на день.
«У него было такое большое сердце», — сказала ABC News его подруга Виктория Гонсалес после стрельбы. люблю всех.
Его отец, Мануэль Оливер, рассказал ABC News, что когда он в тот день отвез своего сына в школу, он попросил Хоакина позвонить ему и рассказать, как прошло вручение цветов Виктории.
«И тогда он так и не позвонил. «Я», — сказал он.
17-летний парень родился в Венесуэле и стал гражданином США в 2017 году.
Большой фанат Майами Хит, Хоакин был похоронен в майке Дуэйна Уэйда. Уэйд был взволнован, когда его спросили о он сказал, что он обидел семью и надеялся, что сможет помочь им создать некоторые воспоминания, когда Хоакин был жив.
Мануэль Оливер основал организацию в честь своего сына, посвященную расширению прав и возможностей нового поколения активистов закона об оружии.
ALAINA PETTY, 14
Alaina, еще один курсант JROTC, любила волонтерство и служение другим, сказала ее семья. 14-летний парень помогал восстанавливать районы Флориды после урагана Ирма.
«Ее самоотверженное служение принесло мир и радость тем, кто потерял все во время шторма», — говорится в заявлении ее семьи, опубликованном после стрельбы.
Алайна также была членом общины Церкви Иисуса Христа Святых последних дней в Корал-Спрингс.
Церковь из Юты посетовала в заявлении о том, что мы «снова оказываемся как нация и как общины, столкнувшиеся с трагической гибелью и непостижимой скорбью», и выразила свою любовь жертвам и их семьям.
«Мы объединяем наши молитвы с миллионами других людей, которые скорбят и молятся за них», — заявила церковь.
Ее отец, Райан Петти, недавно был назначен членом Совета по образованию Флориды.
MEADOW POLLACK, 18
Meadow Pollack была «красивой девушкой внутри и снаружи», — сказал The Sun Sentinel ее кузен Джейк Мейснер.
Он сказал, что она была самой младшей из 10 внуков, что заставляет семью защищать ее.
Ее отец, Эндрю, ранее делал в сети комментарии в поддержку президента. Во время прослушивания с президентом после стрельбы Эндрю резко сказал о важности школьной безопасности.
«Все эти школьные перестрелки, в этом нет смысла.Почини! — сказал он. — … Надо было починить! И я зол. Потому что моя дочь … Ее здесь нет. Она не здесь. Она находится на кладбище короля Дэвида в Форт-Лодердейле, именно там я сейчас хожу повидать своего ребенка ».
Друг семьи Адам Шехтель сказал в сообщении в Facebook, что« ангел был отнят у нас в этой ужасающей трагедии … никакие слова не могут можно сказать, что это просто молитвы и печаль ».
Медоу планировала поступить в Линнский университет в Бока-Ратон, сообщил WPLG представитель университета. чтобы узнать ее и обнаружить, что у нее злой остроумие, сказала ее мать.
Один из одноклассников описал Рамзи как «одного из самых добрых людей, которых я когда-либо встречал», согласно Miami Herald.
17-летний юниор, который, по словам друзей, приютил двух бездомных кошек, тоже любил музыку и гулять с друзьями и семьей.
«Несмотря на то, что она была несколько сдержанной, у нее была неослабевающая мотивация к учебе, и ее мягкое теплое поведение выделяло лучшее из всех, кто ее знал», — написал родственник Кертис Пейдж-младший на Facebook в 2018 году.
ALEX SCHACHTER, 14
Алекс потерял мать, когда ему было всего 4 года, — написал его отец Макс.Позже Макс снова женился, и у Алекс с братом появились две сестры. Семья переехала в Паркленд, чтобы начать новую жизнь.
Алекс играл на тромбоне и баритоне и был «милым ребенком», — написал его отец в социальных сетях.
В честь 14-летнего первокурсника Шехтер учредил стипендиальный фонд, «чтобы помочь другим ученикам испытать радость от музыки, а также для обеспечения безопасности в школах».
КАРМЕН ШЕНТРУП, 16
Кармен Шентруп, по словам ее семьи, была умной девушкой с милой улыбкой.У нее было множество интересов и талантов, включая чтение, искусство и музыку. Она играла на трех инструментах.
Ее семья сказала, что она мечтает изменить мир.
«Нам не хватает того, чтобы увидеть, как она воплощает в жизнь свои мечты», — написала ее семья.
Она была рада поступить в колледж и хотела стать ученым-медиком, чтобы найти лекарство от болезней, таких как БАС.
Кузен Мэтт Брэндоу написал в Facebook, что 16-летний парень побывал в штате Вашингтон и подумывает о поездке в Вашингтонский университет, чтобы избавиться от влажности во Флориде.Она также была принята в программу отличия Университета Флориды.
В сентябре 2017 года она была названа одним из 53 полуфиналистов Национальной стипендиальной программы округа. По словам ее родителей, через день после ее убийства Кармен была названа одной из финалисток.
ПИТЕР ВАНГ, 15
Питер Ван, 15-летний студент JROTC в средней школе Марджори Стоунман Дуглас, не интересовался статусом, но хотел помочь другим, сказали родственники.
Как и двое его одноклассников, Питер был удостоен награды U.Медаль за героизм С. Армии.
Двоюродный брат, Аарон Чен, сказал, что в последний раз Питера видели держащим дверь открытой, чтобы другие могли уйти от преступника.
Питер, мечтавший поехать в Вест-Пойнт, умер в униформе JROTC. Вест-Пойнт посмертно предложил ему зачисление.
Ассошиэйтед Пресс способствовало подготовке этого отчета.
Copyright © 2021 КГО-ТВ. Все права защищены.
Обвиняемый школьный стрелок из Флориды признал себя виновным в массовом убийстве в Паркленде в 2018 году
20 октября (Рейтер) — Обвиняемый стрелок Николас Крус признал себя виновным в среду по 17 пунктам обвинения в убийстве и 17 пунктам обвинения в покушении на убийство в массовых убийствах в 2018 году в средней школе Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, Флорида, самый смертоносный в истории Университета.С. средней школы.
На слушании 23-летний Круз стоял сгорбившись и по одному признавал себя виновным, пока судья оглашал обвинения. Его адвокат Дэвид Уиллер, главный помощник государственного защитника округа Бровард, заявил на прошлой неделе, что Круз намеревался признать себя виновным в нападении на День святого Валентина. подробнее
Круз был 19-летним исключенным студентом с историей психического здоровья и поведенческих проблем во время «холодных, расчетливых и преднамеренных» убийств, говорится в судебных документах прокуратуры округа Бровард.
После того, как просьбы были внесены, Круз снял маску COVID-19 и извинился перед своими жертвами.
«Мне очень жаль, что я сделал, и мне приходится жить с этим каждый день», — сказал он. «И что если бы у меня был второй шанс, я сделаю все, что в моих силах, чтобы попытаться помочь другим … Я должен жить с этим каждый день, и это приносит мне кошмары, которые я иногда не могу жить с собой. »
Круз носил темно-синий свитер поверх синей рубашки. Он был худощавым и в больших очках.Его руки сжимали деревянную трибуну, на которой он стоял, пока судья разговаривал с ним.
Пока прокурор зачитывал подробный отчет об инциденте, родственники и друзья потерпевших сидели в галерее зала суда, вытирая слезы с глаз и обнимая друг друга.
Поскольку прокуроры пообещали добиваться смертной казни, изменение его заявления о невиновности открывает фазу наказания. Присяжные решат, приговорить его к пожизненному заключению или к смертной казни.
Стрелок из школы Паркленда Николас Круз появляется в здании суда округа Бровард в Форт-Лодердейле, Флорида, США.С. 20 октября 2021 года. Круз признал себя виновным в среду в массовом расстреле в 2018 году в средней школе Марджори Стоунман Дуглас в Паркленде, штат Флорида, который стал самым смертоносным в средней школе США. Эми Бет Беннетт / Пул через REUTERS
Подробнее
Во Флориде присяжные решают, выносить ли смертный приговор. Если прокуратура не желает отказываться от возможной смертной казни в рамках какой-либо сделки о признании вины, которая может быть заключена с Крузом, то решение будет принимать присяжные.
Окружной судья округа Бровард Элизабет Шерер назначила отбор присяжных для этапа наказания по делу, которое начнется в январе.4. Она также назначила слушание по статусу на 26 октября.
Во время слушания на прошлой неделе Круз признал себя виновным в нападении и избиении сотрудника правоохранительных органов по отдельному делу, в котором он был обвинен в нанесении ударов ногами, ударами и ударами шерифа. депутат, а также пытался удалить свой электрошокер во время нападения в тюрьме в ноябре 2018 года.
Перед тем, как признать свою вину, Шерер спросил его, понимает ли он, какое влияние может иметь дело о нападении на стадии наказания в деле об убийстве.
«Сэр, я должен сообщить вам, что государство собирается использовать этот приговор в этом деле как доказательство отягчающего обстоятельства для целей аргументации в пользу смертной казни.Вы понимаете это? »- спросил Шерер Круза.
« Да, мэм », — ответил Круз.
Некоторые подростки, пережившие смертельную жестокость, сформировали« Марш за наши жизни », организацию, которая призвала к принятию закона о контроле над оружием. например, запрет на штурмовые винтовки.
В марте 2018 года группа провела марш в Вашингтоне, транслируемый по общенациональному телевидению, который спровоцировал сотни аналогичных митингов по всему миру. Крузу было 18 лет, когда он на законных основаниях приобрел винтовку AR-15 у лицензированного дилера. используется в стрельбе.
Отчетность Брендана О’Брайена и Барбары Голдберг; Редакция Билла Беркрота и Стива Орлофски
Наши стандарты: принципы доверия Thomson Reuters.
Parkland Speaks: Выжившие из Марджори Стоунман Дуглас делятся своими историями: 9781984849991: Лернер, Сара: Книги
Gr 7 Up — этот сборник стихов, эссе, фотографий и других произведений искусства отражает гнев, печаль, замешательство и надежду, которые изливались из учеников и учителей, переживших стрельбу в средней школе Марджори Стоунман Дуглас 14 февраля. 2017 г.Серьезность письма и явные эмоции рисуют яркую картину их опыта. Страница за страницей наполнены любовью к друзьям и учителям, которые не выжили. Обсуждаются также безумные телефонные звонки и текстовые сообщения семье и друзьям, а также невообразимый ужас от укрытия в туалете или классе. Большая часть написания была написана в первые несколько месяцев после съемок, что дало студентам возможность справиться со своим горем и тревогой. На фотографиях часто изображены сцены протестов и маршей, которые произошли после перестрелок, которые были вдохновлены и руководимы студентами, которые направили свои эмоции на то, чтобы стать откровенными сторонниками реформы оружия.Это интенсивное, трудное и очень прямое окно в переживание массового расстрела. ВЕРДИКТ: Хороший выбор для средних школ, стремящихся вдохновить своих учеников на активную деятельность. — Джоди Коппл, Shady Hill School, Кембридж, Массачусетс.
«Ценный первоисточник, который будет интересен студентам и активистам сегодня, а историкам — завтра». — Киркус
«Пронзительный и упорный». — PW
«Это интенсивное, трудное и очень прямое окно в опыт выживания в массовой стрельбе.»- SLJ
» Это собрание переживаний, воспоминаний и воспоминаний. . . предлагает подросткам возможность пережить национальную трагедию, а миру — возможность увидеть, как школа сама справляется и исцеляется »- Список книг

Об авторе
САРА ЛЕРНЕР — учитель английского языка, преподаватель журналистики и консультант по выпуску ежегодников в MSD в Паркленде, Флорида. Она начала преподавать в 2002 году, а в 2014 году была названа учителем журналистики средней школы Sun-Sentinel года.Сара живет во Флориде с мужем и двумя детьми.
Parkland: год после школьной стрельбы, которая должна была все изменить
PARKLAND, Fla. — Название «Parkland» стало сокращением трагедии, которая, как многие надеялись, положит начало окончанию школьных убийств.
Но спросите выживших после стрельбы в средней школе Марджори Стоунман Дуглас в более спокойные моменты об ужасном году, прошедшем с 14 февраля прошлого года, и они расскажут вам другую, более личную историю.О потерянной невиновности. Мечты разрушены. Горе отложено.
Вот мальчик, который получил пять пуль, чтобы защитить своих одноклассников. «Герой», — гласили заголовки. Он хотел стать профессиональным футболистом. «Теперь я ничего не делаю», — сказал он.
Вот молодая женщина, которая рассказывает людям о своем лучшем друге, потому что, если она называет его своим парнем, этого недостаточно, чтобы передать, кем они были. Родственная душа: Вот что он сказал ей, что она для него была. Сказал ей перед смертью.
И есть известные лица, ученики, которых все думают, что они знают, которые недавно утром стояли в соседней начальной школе, где местная благотворительная организация незаметно открыла фреску, последний из 17 проектов общественных работ, созданных в честь каждой из жертв. .Дэвид Хогг, тот, кто выступал на CNN и осмеливался вести себя как взрослые, лежал на баскетбольной площадке и рисовал цветком гибискуса. Эмма Гонсалес, та, кто «позвонил Б.С.» о политиках, которые не серьезно относились к контролю над оружием, присел босиком перед стеной, вырезал бумажный трафарет и подпевал песне Битлз «Here Comes The Sun».
Думать о них и об этой престижной средней школе в пригороде как о простых символах трагедии, игнорируя сложный гобелен печали, страха и неповиновения, который теперь навсегда стал ее частью — и будет еще много времени после того, как последний из этих учеников закончит школу.
[Прочтите о молодых жизнях, погибших с Parkland и где сегодня стоят контроль над огнестрельным оружием и безопасность школ ]
В серии интервью девять членов сообщества Stoneman Douglas — студенты, родители, полиция, учителя — размышляли о прошедших 12 месяцах.
Они не хотели снова пережить тот день. Они не хотели спорить о политике. Они не хотели говорить о предстоящем суде над преступником по обвинению в убийстве, караемом смертной казнью.
Это то, что они хотели сделать: оплакивать.
За весь прошедший год митинг «Марш за наши жизни» в Вашингтоне, поездка по стране с регистрацией избирателей, расследования, слушания, окончание старшего курса, поступление в колледж — некоторые говорили, что у них не было времени чтобы измерить то, что они потеряли. Как объяснил 21-летний Джаммал Леми, выпускник Stoneman Douglas, ставший активистом: «У нас было столько всего происходящего».
Это их истории, их собственные слова.
Энтони Борхес, 16
Пять пулевых ранений, которые он получил, забаррикадировав дверь класса, чтобы защитить других учеников, заметно зажили. Но его выздоровление еще далеко. И перспектива того, что вас попросят дать показания в суде, вырисовывается в будущем.
Я не вернулся в школу, потому что не заметил изменений. Сбой безопасности. В них нужно поставить металлоискатели. Я обучаюсь на дому. Но я бы хотел когда-нибудь пойти в другую школу.
Меня спрашивают, что случилось, что заставило меня сделать то, что я сделал.Я говорю, что всегда был сильным.
Лучшим моментом для меня был момент, когда я могла ходить одна. Врач сказал мне: «Теперь ты можешь немного ходить без костылей». Итак, однажды я был дома и подумал: «Хорошо, я могу это сделать». Я встал и начал хромать. Я вошел в комнату, там были мои дедушка, бабушка, мама и папа, и они заплакали.
Я гордился собой. Я думала, может, больше не буду ходить. Но я ходил на физиотерапию каждый день. Теперь мне просто нужно восстановить силы.Я пока даже не могу поднимать тяжести.
Моя жизнь ненормальна. Никогда не будет так, как раньше. Раньше я выходил из школы и ходил играть в футбол. Все, чего я хотел, это профессионально играть в футбол. Я играл вперед. Теперь ничего не делаю.
Сегодня дал показания по уголовному делу. Адвокаты спрашивали меня о смертной казни. Я сказал, что против. Я всегда так думал, потому что это смертный грех. Я не Бог, чтобы отнимать чью-то жизнь.
Анна Крин, 16
Находясь на втором курсе, она находилась в корпусе для первокурсников, где проходили съемки .Ее партнер по лаборатории, Алисса Альхадефф, была убита. Как и двое ее одноклассников-писателей. Во время интервью громкий крик птиц, летящих над головой, заставил ее нервничать.
Когда я учился в седьмом классе, учитель сказал нам, что Паркленд — это пузырь. Она сказала: «Однажды здесь произойдет что-то плохое, и мыльный пузырь лопнет». Помню, потом я думал об этом. Вау, она была права. Я больше нигде не чувствую себя в безопасности.
У меня посттравматический стресс. Самое сложное — это внезапные шумы.Четвертого июля я был в лагере и не ожидал, что взорвется фейерверк, но они сделали. У меня случился приступ паники. В школе несколько первокурсников пытались над нами разыграть. Они бросают учебники и снимают нашу реакцию. У нас есть ежемесячные учения, обозначенные красным кодексом. Я пропустил, наверное, три из них. Это постоянное напоминание о стрельбе каждый раз.
Я и трое моих лучших друзей — единственные, кто понимает друг друга. Однажды они выпустили кучу видеозаписей со съемок. Смотрели вместе.Каждый раз, когда что-то выходит наружу, люди очень расстраиваются, но им нужно это видеть.
Марш за наши жизни в Вашингтоне, вероятно, был одним из самых крутых событий в моей жизни. Мы познакомились с Джо Байденом и Нэнси Пелоси. Мне нужно завести кучу новых друзей. Однако мне жаль, что у меня никогда не было таких возможностей.
Не все мы громкие активисты. Многие из нас хотят вернуться и закончить школьную карьеру как можно лучше. Чтобы поступить в колледж, я хочу поехать в Ирландию, откуда родом мои родители, потому что я просто не хочу учиться здесь еще четыре года.Мне действительно не нравится, насколько разделена эта страна. В Ирландии нет оружия.
Лейтенант Николас Мацей, 46 лет, и капитан Брэд Мок, 43
Офицеры полиции Корал-Спрингс, дружившие более 25 лет, были одними из первых сотрудников службы экстренной помощи, которые вошли в здание для первокурсников. Их коллег в офисе шерифа Броварда критиковали за то, что они не пытались противостоять преступнику.
ЛЕЙТЕНАНТ МАЗЗЕЙ: Во что нам пришлось пройти, что мы пережили, что мы увидели — это было потрясающе.Находясь там, вы не осознаёте масштабов этого. Затем, очевидно, стал проблемой сон. Я пошел на рыбалку, и это было слишком долго. Я просто помню, как много вздыхал в тот день.
В парке прошел день исцеления для работников скорой помощи и их семей. У них были к нам вопросы, на которые они не могли ответить: «Кто последним видел моего любимого человека?»
КАПИТАН МОК: Мне помогали разговоры с детьми и учителями, которых я не мог вести в здании.
ЛЕЙТЕНАНТ МАЗЗЕЙ: Не проходит ни дня, чтобы вы не задумывались о каком-то аспекте этого дня. Некоторое время спустя я не ехал мимо школы.
КАПИТАН МОК: Я закончил Дуглас, класс 93 года. Вау, у меня там столько прекрасных воспоминаний. Теперь вы смотрите на это по-другому.
ЛЕЙТЕНАНТ МАЗЗЕЙ: Мы пошли в дом сержанта потусоваться. Мы просто сидели и говорили об этом часами, о том, что видели люди, чтобы жены и мужья могли все понять. Многие из нас думали, что мы вступили в перестрелку, и не были уверены, что мы все выйдем.
Похороны были тяжелыми. Два-три раза в день. Одна вещь, которая меня действительно впечатлила, — это когда дети вышли на прогулку.
КАПИТАН МОК: Работа никогда не прекращалась. У нас не было перерыва на размышления. Но было много мест, где люди могли снять напряжение. У нас были встречи, показания и слушания. В конце концов, вся правда выходит наружу.
Jammal Lemy, 21
Выпускник Stoneman Douglas 2017 года стал соучредителем организации March for Our Lives после стрельбы, хотя он и не входит в число известных лидеров группы.Он оставил колледж, чтобы заниматься мерчендайзингом, но стал креативным директором организации после того, как разработал футболку, которую можно было сканировать с помощью мобильного телефона, чтобы зарегистрировать кого-то для голосования.
Я до сих пор не горюю. У нас было так много всего. Я не хочу думать о том дне, когда моя жизнь изменилась. Четверг будет как поезд: все рухнет.
Когда вы в дороге, люди смотрят на вас как на лидера. Это утомительно физически, и ты не хочешь выгореть.Мы объехали 60 с лишним городов за 60 дней. Мы видели взлеты и падения Америки. Это заставляет задуматься. Почти каждый день я думаю: «Ого, смотри, куда мы пришли». Это был мой первый раз, когда я находился вдали от семьи в течение длительного периода времени. Раньше я летал в самолете, наверное, трижды.
Я создал футболки с QR-кодами, чтобы люди могли зарегистрироваться для голосования. Мы сказали людям, что хотим, чтобы все дети в стране носили эти рубашки, и у нас были люди, которые говорили нам: «Вы не можете.У вас должны быть реалистичные надежды и мечты ». Что ж, у нас высокие цели! Я был на концерте и увидел случайного человека в этой футболке. Это маленькие победы. У нас была самая большая явка молодежи за 25 лет, но все равно она составляла всего 31 процент.
Я бросил колледж, потому что тебе нужно выбирать, что важнее. Я хочу использовать свои таланты и способности, чтобы как-то изменить мир. Это то, чем я хочу, чтобы меня запомнили — больше, чем средний балл.
Тори Гонсалес, 18
Она старшая, чей бойфренд, Хоакин Оливер, известный как Гуак, был убит в результате стрельбы, за несколько месяцев до того, как он должен был закончить учебу.Только в декабре она сделала то, что она считала первым шагом к исцелению: посадила в школе мемориальный сад в память о погибших. Она хранит цветы, которые Хоакин подарил ей в последний День святого Валентина — его «последний акт любви», как она их называет, — в вазе.
После окончания учебы я беру перерыв на год. Мне нужен перерыв. Я ищу волонтерство за границей. Я мог бы поехать в Африку — я должен был поехать с Хоакином. Я просто хочу на время выбраться отсюда.
Его лучший друг взял меня на выпускной.Они полностью испортили это: посреди вечеринки они показали слайд-шоу пожилых людей, которые были бы там. Вы могли видеть, как все падают на землю и плачут. Это ранило меня. В начале этого учебного года я ни с кем не разговаривала. Однажды эта девушка просто смотрела на меня. Никто не знает, что сказать. Это так неудобно.
На мне его толстовка. Я ношу его все время. Я собираюсь показаться очень глупым, но с того момента, как мы встретились, я знал, что проведу с ним всю свою жизнь.Он никогда не был моим парнем. Он сказал: «Надеюсь, ты знаешь, что ты не моя девушка. Ты моя родственная душа.» Я знаю, что я всего лишь ребенок, и дети не знают ничего лучшего, но это была самая чистая форма любви, какая только существует. Я так благодарен, что у меня это было, даже если это было на такое короткое время.
В прошлом году я был очень болен в это время, и Хоакин сказал: «Я очень надеюсь, что ты почувствуешь себя лучше ко Дню святого Валентина». В тот день я впервые вернулся в школу. Я очень рада, что увидела его в то утро. Это утро было, наверное, лучшим днем, который мы провели вместе.
Мануэль Оливер, 51 год, и Патрисия Оливер, 52
Как и многие другие родители, мать и отец Хоакина Оливера стали активными активистами после смерти сына. Один из них был избран в местный школьный совет. Хотя не все семьи разделяют одни и те же политические взгляды, они остаются на связи и время от времени встречаются, зная, что их связывает боль потери ребенка.
MR. ОЛИВЕР: У нас есть много печальных моментов, которые мы оставляем для себя.Люди не знают, что я много плачу. Иногда я теряюсь в жизни. А потом я понимаю, что мой сын не вернется — сколько бы я ни плакал, этого не произойдет.
Все, что я вижу в доме, относится к Хоакину. Но я также скучаю по своему взрослому сыну, которого у меня никогда не будет — того, который пойдет в институт, выйдет замуж, родит детей. У тебя, как у отца, есть мечты. Вы видите себя пожилым человеком, гуляющим со своими детьми. Я больше не могу этого делать.
То, что случилось с Хоакином, происходит каждый божий день. Дело не только в Хоакине. Речь идет не только о Паркленде. Это касается не только Флориды.
МС. ОЛИВЕР: Нет никаких правил, которым нужно следовать. Нет книги для чтения. Иногда у вас самое лучшее отношение, а в другие дни вам нужно просто пройти через это, и в конце дня вы просто уничтожены. Чтобы справиться с пустотой, я смотрю видео. Я смотрю картинки. Мне помогает видеть Хоакина живым — улыбаться, шутить, разговаривать.
Я чувствую Хоакина каждую секунду. Некоторое время назад шел дождь, и я сказал: «Не волнуйтесь, дождя не будет. Потому что Хоакин позаботится об этом ». И он ответил, потому что, смотрите, опять солнечно.
Сегодня я встретил девушку, которая в тот день была в его классе. У меня не было возможности поговорить с ней раньше, и, по крайней мере, теперь я знаю, что они не закрывали перед ним дверь. Потому что это было одной из моих проблем: одним из криков, которые они услышали в данный момент, было то, что он сказал: «Помогите! Помощь!» Но она сказала мне нет.Это приносит мне душевное спокойствие.
Сара Лернер, 38
Преподаватель английского языка и журналистики и консультант по ежегодникам в Stoneman Douglas, она собрала истории о расстреле выживших в книгу. Двое из ее учеников, Хайме Гуттенберг и Мидоу Поллак, были убиты.
В воскресенье пошла на кладбище. Первым местом, куда я попал, был Медоу. Я только что вышел из машины и потерял ее. Я некрасиво плакал. Я извинился за то, что с ней случилось.Я сказал Хайме, что моя дочь Ханна посвящает ей свои соревновательные танцы.
В Рош ха-Шана я спросил своего раввина, будет ли это нормально. произнести кадиш, поминальную молитву. Я не хотел проявлять неуважение к тем, чьи ближайшие родственники умерли. Он такой: «Конечно, это уместно, Сара. Они так много значили для тебя ». Было так ужасно говорить это о людях, которые не должны были быть такими молодыми и не должны были идти таким путем.
Вчера вечером мне позвонила бывшая студентка.Было почти 11, и она написала мне: «Ты не спишь?» Она изолирована, потому что далеко от дома, и у нее не было ни секунды, чтобы остановиться и осмыслить. Она называет меня «мама». Вот такие отношения у меня с этими детьми.
Я больше нигде не могу преподавать. В школе я чувствую себя в безопасности. Но это будут очень тяжелые дни. В четверг я пойду на массаж, сделаю ногти, пообедаю с братом и постараюсь не смотреть новости.
No related posts.

Читать «Вниз и вверх по течению» — Распутин Валентин Григорьевич — Страница 3

Павел Павлов — LiveJournal

Подготовка к ОГЭ.Синтаксис и пунктуация.

2013 год № 3

На родине. Рассказы и очерки. Валентин Распутин. Русская классика. . Читать онлайн. Литмир. LITMIR.BIZ

Лечение мочекаменной болезни — Клиники Беларуси

Лечение мочекаменной болезни

Диагностика

Лечение мочекаменной болезни

Parkland Николас Круз признает себя виновным в убийстве 17 человек: NPR

Что понимала Марджори Стоунман Дуглас о борьбе за то, что правильно Дэй опубликовал статью под названием «Перья» в газете «

17 человек погибли в результате массового расстрела в средней школе в Паркленде, Флорида

Стрельба в школе Паркленд: Воспоминания о жертвах средней школы Марджори Стоунман Дуглас 3 года спустя

Обвиняемый школьный стрелок из Флориды признал себя виновным в массовом убийстве в Паркленде в 2018 году

Parkland Speaks: Выжившие из Марджори Стоунман Дуглас делятся своими историями: 9781984849991: Лернер, Сара: Книги

Об авторе

Parkland: год после школьной стрельбы, которая должна была все изменить

Энтони Борхес, 16

Анна Крин, 16

Лейтенант Николас Мацей, 46 лет, и капитан Брэд Мок, 43

Jammal Lemy, 21

Тори Гонсалес, 18

Мануэль Оливер, 51 год, и Патрисия Оливер, 52

Сара Лернер, 38

Добавить комментарий Отменить ответ